– Забей, – отмахивается Бравина, – просто не думай, что он бедный, несчастный и податься ему некуда. Постель он всегда найдёт!

Ещё немного поболтав, решительно еду домой. Правда, уже в зале запал во что бы то ни стало выгнать Игната из своей комнаты, или как минимум начать безжалостную кампанию, быстро утихает.

Вяло кушаю, стараясь настроиться на войну, ну или хотя бы мысленно просчитать некоторые варианты развития событий. Видимо, поэтому и не тороплюсь в свою комнату, ведь каждый раз сражение, даже воображаемое, оканчивается для меня полным фиаско.

Нет, правда, честно пытаюсь себя суперкрутой гёрл представить – вся такая неустрашимая, острая на язык, борзая, дерзкая и умеющая за себя постоять в плане силы… Но как вспоминаю наглые руки Игната, его губы, кривую усмешку, проказливый блеск в глазах – тотчас теряюсь.

Нарушитель моего спокойствия появляется чуть погодя. Выпивший, но устойчиво стоящий на ногах.

– Спасибо, не голоден, – как бы мимоходом бросает заплетающимся языком, но остро ощущаю, что парень просто не желает составить нам компанию.

– Отличная семейка, – хмыкаю тихо. Мы с родными сидим за общим столом и ужинаем.

– Мать – хорошая, а вот сын… избалован, – бурчит папа.

– Да? – нарочито удивлённо вскидываю брови: – Не заметила. По-моему, очаровательный представитель мужской брутальности!

Получаю от деда мрачный, от бабушки укоризненный, а от папы хлёсткий взгляд и умолкаю. Хотела уколоть, но так, чтобы вывести на разговор, а он не клеится – семья продолжает неспешно поглощать ужин по принципу «когда я ем, я глух и нем!».

Осознаю, что чем дольше тяну, тем меньше остаётся решительности воплотить в жизнь план Ксю. Устаю от напряжения и на ватных ногах иду наверх.

«Мне нужно готовиться к занятиям!» – убеждаю себя трусливо.

Уже почти толчком распахиваю дверь, но порыв усмиряю. Вдруг Игнат голый…

Вхожу без лишней экспрессивности, но как к себе. Даже дыхание перехватывает, ведь гад такой, и правда, голый!!! Разваливается по-хозяйски на моей постели, а она… большущая! Ну хоть, благоразумно лежит на животе, полубоком, лицом к выходу. Одеяло между ног, и частично скрывает заднюю часть. Зато голова… создаётся впечатление, что он зарывался в мои мягкие игрушки.

Извращуга чёртов… надеюсь, он их не осквернил?..

Краснею, делаю рваный глоток воздуха и тотчас морщусь – в комнате стойкий запах алкоголя.

Вот же гад! И почему не остался там, где бухал?

Блин! Только обговорила с Ксенией план военных действий, а для меня это отчаянный шаг – принять вызов соседа, – как Селивёрстов умудряется меня переиграть!

Зло соплю, шагая к балкону. Открываю дверь. Плевать на голого Игната, мне не хватает свежего воздуха!

Сажусь за стол, выуживаю конспекты и приступаю к чтению.

Некоторое время удаётся понимать смысл, но когда внимание полностью ускользает, а точнее переключается на бормотание соседа, откладываю тетрадь. Прислушиваюсь… Игнат чем-то недоволен, бурчит, ругается или спорит.

– Ир… – едва слышно протягивает с таким бархатом, интимностью, что меня жар прошибает с ног до головы. Неразумное сердце принимается трепыхаться с ускорением. Кошусь на соседа.

Спит, не шевелится. Вновь обращаюсь в слух, очень хочется понять, что парень бормочет, но Селивёрстов молчит.

Псих!

Строй мурашек несётся по позвоночнику, зябко веду плечами – нужно дверь балконную закрыть, да и спать ложиться. Перед сном юркаю в ванную.

Брезгливо отодвигаю вещи Игната, нагло бросившего свои грязные на стиральную машинку. Раздеваюсь, ступаю в ванную, включаю воду… Прохлада немного помогает расслабиться. Блаженство.

Выключаю воду, и только отодвинув шторку и протянув руку к крючку, где всегда висит моё полотенце, чертыхаюсь – я опять забыла о новом!