Зайдя в аудиторию, мое тело окутала легкая слабость с переменной дрожью в коленях. Он же, как всегда сидел на своем месте, на последней парте у окна, надменно перелистывая учебник по философии, и медленно пережевывая шоколадно-ореховый батончик. Как всегда, в одиночестве. Медленно пройдя по проходу между рядов, я в неловком сомнении остановилась у второй парты среднего ряда, где обычно сидела с Олесей, и даже опустила свою сумку на стул. В тот момент мне показалось, что я не смогу себя пересилить, и он навсегда останется картинкой для любования. Мое сердце внезапно угомонилось, а на лице появилась заметная грусть.

– Привет, Марьян! – весело поздоровалась со мной Олеся. – Что с тобой, ты какая-то странная!?

– Просто не выспалась, не обращай внимания. – отрешенно ответила я, тупо рассматривая узор на линолеуме.

– А ты что не садишься, сейчас уже препод зайдет? – беззаботно по интересовалась девушка.

– Какого черта!? – пробубнила я себе под нос, подхватив сумку, и пройдя дальше по проходу, вплотную подошла к нужной мне парте.

– Чего!? – услышала я отголоски голоса.

Ну вот я подошла, а дальше что? Меня как будто током пробило, я почувствовала себя настолько глупо, что ощутила, как нагрелись мои уши. А он так же безмятежно продолжал листать учебник, игнорируя мое приближение.

– Можно я займу это место? – чуть слышно произнесла я, боясь, что кто-то сможет услышать.

И здесь произошло что-то невероятное, что заставило меня напрочь забыть, зачем я вообще нахожусь в этой аудитории. Гера слегка нахмурил брови, явно услышав мой вопрос, затем перевел взгляд с учебника на доску, на мгновение перестав жевать свою шоколадку, и наконец повернув голову, очень внимательно посмотрел на меня. Его проникновенный взгляд заставил меня напрячься, я почувствовала, как пробивается пот на лбу, и ладошки становятся влажными. Очень внимательно рассмотрев меня с ног до головы, что оказалось немного не приятно, он окинул взглядом полупустую аудиторию, как бы говоря, чего тебе там-то не сидится? С посещаемостью в нашей группе были большие проблемы, поэтому часть парт всегда пустовала! И вновь заглянув мне в глаза, он так же безмятежно вернулся к своим занятиям. В этот момент мое сердце как будто с цепи сорвалось. Я чувствовала, как оно бьется о мои ребра, и казалось, что это чувствует, или по крайней мере слышат все присутствующие в аудитории. Когда он вернул свой взгляд к учебнику, я почувствовала небольшое облегчение, а он все так же, невозмутимо, перелистнул очередную страницу. Напряженно выдохнув, я уже хотела с колким позором вернуться к своему месту, и выслушать от соседки по парте кучу глупых нотаций, когда он одним плавным движение, не отвлекаясь от учебника, сдвинул свои вещи, освобождая половину парты для меня.

Первые пол часа, я ощущала некую неловкость, от того, что сижу с ним за одной партой, перебирая в голове возмущенные мысли. «То же мне! Индюк напыщенный! Вот же высокомерный! И чем он мне только понравился!..». Но затем, немного остудив свой смущенно-возмущенный разум, я начала думать, что же мне делать дальше, как действовать?

«Всегда ли мне теперь сидеть с ним за одной партой, или же на экономике сесть на свое привычное место? А может нужно как-то постепенно, ну в смысле сегодня одну пару посижу, завтра две, и дальше в том же духе? Нет, это как-то по-детски, раз уж выявила желание, и набралась храбрости, отступать уже нельзя! Блин! Чушь полнейшая!».

Я еле заметно потрясла головой, пытаясь вытрясти из нее эту бессмыслицу. Раскидывая по голове мысли, я боковым зрение заметила каким аккуратным почерком он делает записи в тетради, и решила для начала, о чем-нибудь его спросить, тихо вырвав из тетради лист.