Впрочем, я уверен, что всемогущее время поставит все на свои места, если, конечно, мы в этом будем ему помогать.

Рад буду узнать о Ваших новостях. При случае передайте от меня искренний привет Екатерине Васильевне. Сердечный поклон Виктору Ильичу и лучшие мысли подрастающему поколению.

Душевно.

Дорогой Георгий Константинович,

Сердечно благодарю, Ауробиндо – получил. Опять Вами проделана громаднейшая работа.

Конечно, Вы правы в том, что и Мать, и Ауроб[индо] зачастую чувствовали себя и выступали как «проводники», ибо четко ощущали в себе присутствие «божественного луча», т. е. нечто Высшего, чем они сами себя знали и могли представить о себе. И здесь могут быть два пути – путь догматизма, который возводит это Высшее в определенную форму вечного и неизменного. Таких догматиков очень много и от религии, и от науки. В этом отношении правильны строки: «Те, кто имеет интеллектуальное знание и кто замкнул себя в созидательной деятельности, которая им кажется наилучшей, являются самыми трудными из всех для изменения» (стр. 105 – начало). К этому можно только добавить, что те, кто живут «слепой верой», мало чем отличаются от интеллектуалов, обладающих «универсальным рецептом» спасения человечества. В обоих случаях имеет место одно и то же – стремление подвести все сущее под «один знаменатель», который досконально известен ему, безразлично – интеллектуалу или верующему. В обоих случаях стремление свести Беспредельное к конечному, ограниченному, каковым является человеческое сознание, взятое в состоянии статики или законченности формирования.

Мне нравятся слова Ауроб[индо]: «Этой Йогой мы не ищем Беспредельность, но мы призываем Беспредельность раскрыть себя в человеческой жизни». Незачем искать непотерянного. Беспредельность в нас самих. В этой связи вспомнить можно фразу Маркса, которой часто оперируют: «До сих пор философы только объясняли мир, но мир следует переделать» (цитирую приблизительно по памяти). Это так, но при этом нельзя забывать, что мы, являясь частицей мира (носителями Беспредельности в себе), также подлежим переделке. Отсюда вся сложность диалектики, сложность Жизни. Переделывать мир мы можем только по своему сознанию, но может ли единственно мир, требующий переделки, совершенствовать наше сознание? Обратимся еще к одной, хорошо известной нам формулировке: «Бытие определяет сознание». Я могу с нею согласиться, если под Бытием подразумевать именно Беспредельное Бытие, а не только тот мир, который мы познали на сегодняшний день, убедились в его несовершенстве и взялись за его переделку. И вот без ощущения этого Бытия (не имеет значение, как мы Его будем именовать – Абсолют, Истина, Бог, Беспредельность) любая переделка мира легко может превратиться в бег белки в колесе или в философскую «проблему»: что было раньше – яйцо или курица? В Беспредельности нет первопричины и конечной цели. В этом заключается и смысл слов Матери о том, что она была на Земле с начала творения сознания. Все мы были вместе с нею тогда на Земле, но не все одинаково успели раскрыть в себе Беспредельность в ее аспекте, называемом человеческим сознанием.

Ауробиндо – личность, конечно, величайшая. Ведь начал он именно с активной общественной и политической деятельности и вряд ли стал бы великим философом и человеком, если бы этой стадии «раскрытия Беспредельности» не прошел бы. Но отошел он от нее не потому, что стал считать ее вообще бесполезной, а потому, что на практике убедился, сколь многие применяют в этой деятельности свои догматические мерки. Отринув путь ограниченности и догматических понятий семьи, общества, государства, Ауроб[индо], как мне представляется, пошел сам и показал другим второй путь – путь самоусовершенствования, путь раскрытия в самом себе Всего. Но, конечно, этот путь, хотя он и обязателен для всех, он в то же время очень индивидуален. Этот путь – путь преодоления противоречий, который и является путем Беспредельности Бытия, на этом пути нет ни начала ни конца, но есть нечто, что сейчас мы можем определить только как некое «качественное состояние», жизнь которого заключается в постоянном видоизменении, а «смерть», т. е. исчезновение, – в статике. То, что «застывает» в потоке жизни, в «Сантане», просто «смывается» этим потоком, как след на песке.