Литературное наследие Н. К. Р. очень обширно. Его объем наиболее полно отражен в «Ученых записках Тартуского университета», вып. 217, Тарту, 1968. Попадалось ли Вам это издание? Очень краткая оценка помещена в сборнике «Контекст – 1973» (М., 1974). За последние годы у нас были публикации «Листов дневника» Н. К. в разных периодических изданиях и вышли книги: «Из литературного наследия», «Письмена», «Алтай-Гималаи», «Зажигайте сердца». Однако имеются и малодоступные издания (Сытинское издание 1914 года и зарубежные), с которыми необходимо будет Вам ознакомиться. Достаточно также и вообще неопубликованных материалов. Есть даже и неопубликованные стихи. Много изданий на иностранных языках, но это в основном переводы. Так, к 100-летнему Юбилею в Нью-Йорке была издана книга «Нерушимое»,[32] переведенная с русского рижского издания 1936 г. Все эти издания у меня имеются, имеются и некоторые еще не публиковавшиеся очерки. Удалось мне собрать также и довольно много из эпистолярного наследия Н. К. Р. Так что, если в процессе работы над темой Вам потребуется помощь в материалах, всегда с полной готовностью окажу ее Вам.

Вы правильно заметили о «кротах». Бенуа оставил после себя потомство. Но ведь у кротов – подземная жизнь. Когда статья Бенуа была в 1939 г. опубликована в Париже,[33] Н. К. Р. писал в Прибалтику: «Если этот тип после всех суперлативных писем ко мне, которые он писал за последнее время, сделал такую гадость в газете, то это лишь показывает его неисправимо завистливую природу. Впрочем, такое эмигрантское суждение имеет и свою хорошую сторону, ибо многие другие, не погрязшие в тине, люди не только поймут побудительные источники, но и еще раз по достоинству оценят это болото. Ясно, что Бенуа не переваривает авторов статей монографии (Голлербах – жил в СССР, а В. Иванов – принял уже советское подданство и собирался из Харбина вернуться в Россию. – П. Б.), и это вовсе не по литературным и художественным причинам, но опять-таки по большому непониманию момента. Недавно бросилось в глаза, что Бенуа не отозвался на смерть Щуко и Петрова-Водкина, а хвалил лишь умерших за границей. Комментарии излишни… Если бы Вы только видели письма Бенуа ко мне и сопоставили их с его статьею. Истинно, ”опасаетесь данайцев и дары приносящих”».

К этому письму Н. К. Р. можно лишь добавить, что когда Бенуа узнал, что в Риге готовят монографию Н. К. Р.,[34] то он довольно прозрачно намекнул, что имеет большое желание дать для монографии свою статью. Поскольку рижане оставили этот «намек» без последствий и монография вышла без статьи Бенуа, то последний и отреагировал на монографию статьей уже иного характера. В этом – весь Бенуа. Он неоднократно «приближался» к Н. К. Р., но всегда затаив в себе злобу и зависть. Ведь Н. К. Р. был, пожалуй, единственный из его современников, кого он органически не мог, похлопав по плечу, покровительственно назвать «Колей». Дистанция была слишком велика, и это не давало Бенуа покоя. Но, как и следовало быть, Бенуа теперь уже весь в прошлом, а Рерих – в будущем. И все запоздалые вылазки против Н. К. Р. – обречены на неудачу.

Очерк «Действие» в книге «Пути Благословения» Н. К. Р. начинает так: «Однажды великий Акбар провел черту и спросил своего мудреца Бирбала, чтобы тот сократил ее, не урезывая и не касаясь концов ея. Бирбал параллельно провел более длинную линию, и тем самым линия Акбара была умалена. Мудрость заключается в проведении более длинной линии».

Рерих никогда не спорил с «кротами», а просто во всем «проводил более длинную линию». Думаю, что этим методом должны действовать и все, кому дорого его имя и его великие идеи о единении человечества через Знание, Культуру и Красоту. Ваша работа на тему о литературном наследии Рериха будет именно продолжать начатую «длинную линию», и я от всего сердца желаю Вам успеха.