– Этого тут делать не надо, молодой человек. Тут это ни к чему. Мы тут другим занимаемся.

– Гм… – только и смог сказать я.

Нет, я, конечно, понимал, что рыть траншеи и блиндажи, а потом их защищать мне, скорее всего, покамест на этих территориях не придётся. Но тем не менее какой-то фронт я всё же надеялся организовать. Ради чего, собственно, я и искал себе коллегу, который будет мне помогать, ибо снайперу без помощника тяжело.

Но, видимо, у разведчика на этот счёт были свои планы.

Он вновь спросил:

– Так где вы остановились? Вам есть куда идти?

– Нет. Пока ничего не подыскал. Вначале вас хотел найти, – честно ответил я и пояснил: – Понимаете, я в этом деле дилетант. Не знал, как правильнее поступить: снимать квартиру в частном секторе или, быть может, вообще в госпиталь заехать.

– В госпиталь?

– Так я же вам говорил, что у меня документы обер-лейтенанта, который ехал на лечение в госпиталь, в Берлин. Но, как вы понимаете, сам он по объективным причинам прибыть на лечение не может, да и ни к чему оно ему уже. Поэтому я за него.

– Да-да, – вновь кивнул разведчик и, как мне показалось, задал вопрос с подвохом: – Так почему вы туда не доехали?

Я немного растерялся. Но потом собрался с мыслями и вкрадчиво пояснил:

– Товарищ Живов, я, конечно, фашистов ненавижу, но всё-таки госпиталь, да ещё и далеко от линии фронта – в глубоком тылу…

Тот потряс головой.

– Я не то имел в виду. Я спрашивал, почему вы туда не поехали и не подлечились? Или вы не ранены? – Он указал на повязку. – Ваша повязка на шее – это бутафория для маскировки?

Я пожал плечами.

– Если честно, я не помню, ранен я в шею или нет. Вообще ран на теле у меня достаточно много, и подлечить, конечно, есть что. Но, во-первых, мне некогда валяться по госпиталям – врагов вокруг, как вы сами прекрасно знаете, намного больше, чем хотелось бы. Значит, надо работать, а не в больничке прохлаждаться. Ну и во-вторых, как вы ранее заметили, у меня документы совершенно неподходящие. Там фотография разительно отличается от моего лица. Так что проверку я вряд ли пройду. Да и сами видите же, что по возрасту я совсем не офицерского вида.

– Да-да, конечно. Вы правы. Простите, я что-то не о том… – пробормотал разведчик, наморщив лоб.

Было видно, что он несколько растерян и, вероятно, ждёт от меня дальнейшего вопроса. Но я, несмотря на то что хотел есть, решил не торопиться и уступить инициативу ему. Просто сидел и исподлобья смотрел на звёздное небо, которое тут разительно отличалось от нашего. Обоюдное молчание повисло плотным пологом. Ветер неутомимо гнал в вышине одинокое свинцово-серое облачко. Где-то далеко лениво погавкивала собака.

Разведчик ещё немного помолчал, но в конечном итоге не выдержал и, пристально посмотрев на меня, спросил:

– Так что мне с вами делать? – Он резко оглянулся и, посмотрев в темноту, прошептал: – Если, конечно, всё это не провокация.

Я успокоил собеседника:

– Не волнуйтесь, господин штабс-фельдфебель, всё, что я вам рассказал, является чистой правдой. Жильё же себе я не стал искать, потому что боялся сделать что-то неправильно. Вначале хотел спросить у вас совета, ведь в Германии я впервые в жизни. Думал, возможно, вы сможете помочь с наймом – ведь наверняка у вас есть какая-нибудь конспиративная квартира.

Штабс-фельдфебель, услышав мои откровения, вновь зашёлся кашлем. Я было предложил постучать ему по спине, но он, помотав головой, отказался от этого и даже, вероятно, немного запаниковав, отшатнулся.

– Не надо! Сейчас пройдёт. – Через минуту он наконец откашлялся и спросил: – С чего вы взяли, что у меня в наличии есть подобная квартира?