С переломанным пешеходом мы провозились в итоге больше часа. Сильный маг сделал бы всё это за десять минут или чуть больше, но я на такой результат пока не претендовал. Для меня и то, что пациент вместо того, чтобы стать в молодом возрасте инвалидом, уйдёт отсюда своими ногами, уже огромное достижение, в которое самому пока верилось с трудом.

Парень встал с манипуляционного стола, всё ещё не веря своему счастью, посмотрел на свои ноги, которые теперь выглядели как до аварии, сделал первый шаг. Потом ещё. Как выяснилось, это совсем не больно. А я довольный и усталый сидел на стульчике у окна и любовался результатами своего труда, попивая горячий крепкий кофе, принесённый моей заботливой сестрёнкой.

Дверь открылась и вошёл отец. Пациент притопывал ножкой, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке и даже пока не созрел, чтобы просто сказать “спасибо”.

– Ну, как тут у вас дела? – спросил отец. – Чего это он у вас тут пританцовывает?

– Двойной перелом обеих голеней, – коротко ответил я и отхлебнул ещё кофе.

– Шутишь? – вскинул брови отец.

– Нисколечко, можешь у него спросить.

– А когда? – сдвинул брови отец, всё ещё думая, что я шучу. – В прошлом году что ли?

– Два часа назад, – ответил за меня Виктор Сергеевич. – Александр Петрович срастил все переломы практически без посторонней помощи.

– Не преувеличивайте, – одёрнул я наставника. – Ваша помощь сыграла большую роль.

– Ага, эпизодическую, – хмыкнул старик.

– Зато это был очень важный эпизод, ключевая сцена спектакля.

– Извините, что перебиваю, – робко вклинился в разговор молодой человек. – Так у меня теперь всё нормально? Я могу идти? Или лучше взять костыли?

– Костыли в топку! – заявил я. – Вам это не нужно, с ногами теперь полный порядок. Но я бы на вашем месте избегал в течение недели серьёзных нагрузок.

– Ты вот не первый раз пациентам про ограничения говоришь, – перебил Виктор Сергеевич, – только я никак не могу понять почему?

– На всякий случай, бережёного Бог бережёт, – отмахнулся я. Не скажу же я про то, как протекают процессы реабилитации в мире без магии. Хотя кстати да, он прав, надо про эту привычку забывать потихоньку. Попробую себя пересилить и перестать перестраховываться. С другой стороны, а какой в этом вред? Правильно, никакого.

– Саш, так ты сейчас серьёзно? – отец так и продолжал качать мышцы поднимающие бровь и недоумённо переводил взгляд с меня на счастливого пациента.

– Я всё понял доктор, спасибо вам большое! – пискнул парень, снова вклиниваясь в наш разговор, потом летящей походкой вышел из манипуляционной. По грациозности его телодвижений я предположил, что молодой человек занимается балетом или танцами.

– Ну что, сын, поздравляю! – улыбнулся отец. – Пора подавать прошение о повторном заседании коллегии, чтобы вернуть тебе статус лекаря.

– Давай немного подождём, – покачал я головой. – Мы ведь понятия не имеем, какой сюрприз они могут подсунуть в качестве испытания. А если я не могу завершить процесс и придётся остановиться на полпути? Они меня тогда в ближайшее время на пушечный выстрел не подпустят и статус мне не видать, как собственных ушей.

– Это ты правильно говоришь, – кивнул отец. – Лучше день подождать, зато потом за пять минут долететь.

Я чуть не заржал вслух после этой фразы. Отец увидел, как я давлюсь от смеха и снова начал делать гимнастику для бровей.

– Ты чего?

– Да так, не обращай внимания, – махнул я рукой, стараясь выровнять дыхание. – Вспомнилось кое-что с этим не связанное.

– Ладно, работайте, главное старайся в перегруз не уходить, пользы от этого мало.

– Постараюсь, пап, спасибо.