Он спрыгнул в сугроб, провалившись по пояс. Ноги, одетые в лёгкие полуботинки, сразу захолодило, поскольку в них попал жёсткий холодный снег, холод стиснул и грудь, прикрытую тонкой шёлковой рубашкой и лёгким пиджаком. Уши также защипало на морозе. Эйфория от спасения прошла. Он понял, что у лежащего на боку кроссовера всё ещё работает двигатель, а от мотора донёсся сильный запах бензина. Увязая глубоко, по пояс в сугробе, руками разгребая перед собой снег, он, живо стал отходить от автомобиля. И вовремя. В моторе вдруг полыхнуло пламя, а в следующую секунду огонь появился в салоне, и машина загорелась большим чадящим костром.

Артур Каримович снова испугался, когда не нашёл в карманах пиджака свой смартфон. Точно, он вспомнил, что до происшествия разговаривал с кухаркой Настей и бросил трубку на правое сиденье. Он стоял почти по пояс в сугробе метрах в двадцати от дороги и на таком же расстоянии от горящего остова автомобиля, который ярко вспыхнув, уже через минуту перестал полыхать, превратившись в чадящую груду металла. Редкие машины на трассе притормаживали, водители рассматривали в темноте остатки автомобиля, но никто не тормозил, видимо не замечали его во мраке, а даже, если бы и заметили, то, наверное, всё равно не остановились, мало ли кто на дороге, нынче опасные времена. Зато в противоположной стороне, на опушке лесочка, который начинался метрах в пятидесяти от него, он заметил троих мужичков, которые оживлённо переговаривались, светили фонарём, явно с интересом обсуждая аварию, и жестами и криком приглашали его к себе. Предполагая, что недалеко садоводческое товарищество, он, разгребая снег, побрёл к людям, чувствуя, как начало ломить от холода ступни и кисти рук. Впрочем, сейчас он не обращал на это внимание, полагая, что через считанные минуты найдёт обогрев и мобильный телефон, а через пару звонков жизнь снова наладится, и останутся только лихие воспоминания от приключения.

Подойдя поближе, он понял, что ожидавшие на опушке граждане были явными бомжами. Однако, мороз не оставлял выбор и Артур Каримович, подавив в себе брезгливость, преодолел остаток пути.

– Да уж, пролетел! – широко улыбаясь, скаламбурил он, – спасибо, мужики, что позвали, – А то в аварии спасся, а от мороза подох бы без вас.

– Чё, мы нелюди, чё ли? – пробасил самый здоровый из троих.

Артур Каримович приблизился близко к бомжам, протянул им уже плохо слушающуюся от холода ладонь и коротко представился:

– Артур.

Каждый из мужиков пожал протянутую ладонь, и Артур Каримович узнал, что его встретили Иван Иванович, Лёха и Али. Все трое были патлаты, у Иван Ивановича и Лёхи были к тому же длинные кудлатые бороды и усы, с ними контрастировал Али, который то ли был гладко выбрит, то ли у него вовсе не росли волосы на лице. Одеты они были явно с помойки, на Али вообще, показалось, было женское пальто с потёртым лисьим воротником, которое сверху на груди закрывала шаль, завязанная четырьмя концами в узел на спине. Даже на морозе при ветерке Артур Каримович почувствовал от мужиков миазмы смрада немытых тел, затхлости и перегара.

– Мужики, а телефончик не одолжите, помощь вызвать? – попросил он.

– Да нет у нас телефона, – пробасил Иван Иванович, – незачем он нам.

А Лёха со смешком добавил:

– Не украли ещё.

– А что же делать? – обалдело спросил Артур Каримович, обескураженный ситуацией.

– А что делать, – ответил Иван Иванович, – иди, если хочешь, с нами обогрейся. А то без этого издохнешь.

Артур Каримович и так понимал, что умрёт, если немедленно не отогреется и побрёл за бомжами, которые пошли в лесочек, за деревья. Метров тридцать он следовал за новыми знакомыми по тропинке, которая вывела на поляну, посреди которой горел костёр. На поляне снег был тщательно убран лопатой до твёрдого слоя, а вокруг костра вообще виднелась земля, неровно обрамлённая с одной стороны золой, а с другой – снегом. На этом ободке земли топорщилась коротенькая зелёно-жёлтая травка, указывающая на то, что огонь развели здесь давно, что горит он несколько дней, а может недель на одном месте, так что на земле образовался жизненный островок, нашедший баланс между огнём и трескучими холодами, навалившимися этой зимой.