– Госпожа Ветт!

– Да? – я оборачиваюсь.

– Берегите себя.

Я хмурюсь и осторожно переспрашиваю:

– Мне следует что-то знать?

– Заносчивый, высокомерный, цедит слова сквозь зубы с таким выражением лица, словно вокруг него не люди, а сплошной навоз. Аристократ, да ещё и при деньгах. Убийственное сочетание.

– Трудный заказчик, – хмыкаю я.

Вроде бы про лорда гадостей наговорили с три короба, а мне спокойнее стало. Подумаешь, характер не сахарный. Мелочь на фоне остальных моих неприятностей, всего-то вишенка на торте. В себе я уверена, с переводом я справлюсь. Хочет – письменно, хочет – устно.

По крайней мере этот заказчик, кем бы он ни был, не покусившийся на мой храм столичный выползень Верандо. Тот раздерёт рукопись на мелкие клочки, сожжёт, но точно не поедет через полстраны, чтобы лично встретиться с переводчиком.

Я стучусь. Из-за двери кабинета раздаётся приглушённый мягкий голос – разрешение войти. Я толкаю створку. И застываю на пороге.

8. Глава 8

– Столичный выползень, – брякаю я на эмоциях.

Закрываю рот, но уже поздно. Слово сказано, слово услышано.

Лорд Верандо меняется в лице, но что меня удивляет, он не злится, не приходит в ярость, а смотрит на меня с весёлым изумлением. Совсем не похоже на реакцию ледяного гада, каким он мне показался. А ещё мне почему-то кажется, что он понял меня правильно: я не желала оскорбить или зацепить.

– Как вы меня назвали, леди?

Отпираться глупо. За свои слова надо отвечать.

– Столичный выползень, – повторяю я с любезной улыбкой.

– Хо?

Он запрокинул голову и расхохотался. Смех звучит звоном весенней капели, заразительно так, что я невольно улыбаюсь в ответ. Вот уж действительно брякнула.

А лорд… Где тот ледяной злодей, привидевшийся мне при первой встрече? Где враг, покусившийся на мой дом? Хохочет сущий мальчишка. Но смех стихает, и пока я хлопаю глазами, не успеваю за переменами настроения мужчины. Он встаёт из-за стола. Его губы вновь искривляются:

– Надо же…, – тянет он. – Я настолько вам не понравился, леди, что вы отправились на поиски и пришли сюда. Должен признать, это необычно. Чаще леди стараются пробраться в спальню.

Смысл сказанного доходит с запозданием. Разве я дала повод думать о себе, как об искательнице любовных приключений? Нет! Но с точки зрения лорда, наверное, моё появление выглядит некрасиво. Он же не знает, что я и есть переводчик. Леди не работают – неприлично. А я пришла, пытаюсь уединиться.

– Я не…

Что я «не», я договорить не успеваю.

Лорд оказывается рядом со мной.

– Бедняга Геранд, вы разбиваете ему сердце, – выдыхает он, щекочет ухо своим дыханием.

От лорда пахнет чем-то травянистым, лесным.

– Я…

– Ваша изобретательность заслуживает поощрения, да, леди? Не помню, как вас зовут.

Его лицо оказывается совсем близко. Я пытаюсь отклониться, в спину врезается резная окантовка дверного проёма. Первый поцелуй с ним?! Так?! Почему-то я продолжаю смотреть на его чётко очерченные выразительные губы, но по телу уже прокатывается отрезвляющая волна здоровой злости. Да что он о себе возомнил, столичный выползень?!

Прежде чем я реагирую, лорд резко отстраняется:

– Простите, милочка, но я не в настроении. Во-первых, вы мне не нравитесь. Во-вторых, я здесь по делам. Вашим чудным провинциальным глазкам меня не околдовать. Должен признать, томный взгляд из-под ресниц у вас совсем не получается.

Гад!

А если бы я понравилась, он бы не отступил?

Лорд выразительно указывает на дверь.

Да, знакомство не задалось.

– Я и есть переводчик с эльвийской рунической вязи.

– Что? Вы?

Недоверие на его лице написано крупными буквами.

– Верно, – я стараюсь говорить ровно, уверенно.