Непознанное. Ignotum Ольга Едутова

Фотограф Ольга Едутова

Иллюстратор Евгения Едутова

Дизайнер обложки Ольга Николаевна Едутова

© Ольга Едутова, 2025

© Ольга Едутова, фотографии, 2025

© Евгения Едутова, иллюстрации, 2025

© Ольга Николаевна Едутова, дизайн обложки, 2025

ISBN 978-5-0065-1809-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Окончила Куйбышевский Политехнический институт. Получив специальность, инженер-электрик, продолжила обучение в сфере патентоведения. Толчком к этому стал высоко оцененный, философский реферат «Моделирование мышления».

Профессиональная деятельность: Роботы манипуляторы.

Проба пера: философский реферат «Моделирование мышления». Изучив, созданные человечеством изобретения, поняла, что лучшим изобретением на земле является человек.

После неудачной попытки запатентовать устройство, – «Прибор, с помощью которого в толпе можно отыскать единственного, тебе предназначенного», потеряла интерес к робототехнике.

Увлечение: Поиск созвучий в человеческих судьбах с помощью поэзии.

Весь мир для меня соткан из света, наполнен божественной музыкой, а люди вокруг – удивительные персонажи загадочного царства «Планета любви».

Я сижу на берегу океана и пытаюсь понять тайну вселенской любви.

Миллионы мужчин и женщин бродят по земле в поисках счастья, главная его составляющая – ЛЮБОВЬ.

Надо всего-то: отыскать того, с кем жизнь станет светом, того, кто научит смеяться, сумеет извлечь из глубины души мелодию, зажжёт огонь в глазах; и они будут лучиться. И все, кто умеет читать по глазам, прочтут – я владею счастьем.

Так просто – миллионы мужчин и женщин, тысячи дней, которые проживает человек в работе, отдыхе, в общении, поездках по стране, по миру – всего-то, отыскать ЕГО или ЕЁ.

Я иду по миру.

Я вглядываюсь в лица людей, смотрю в их глаза.

Я умею читать по глазам.

Читаю: «Я владею счастьем…».

Но так мало этих глаз.

«Investigabiles viae Domini или Viae Domini imperceptae sunt». Апостол Павел. Евангеле.

Эрика шла по песчаной полосе океана и наслаждалась утренним лёгким бризом. Умиротворение не покидало её с того дня, когда она прилетела на этот небольшой остров в Индийском океане. Из окна бунгало, где её разместили хозяева, пригласившие к себе в гости, открывался вид на бесконечное водное пространство. Цвет этой водной глади напоминал холст художника, изображённая на котором картина, имела странную возможность меняться в зависимости от настроения и количества красок, имевшихся в данный момент у её создателя.

Палитра требовала разнообразия цветовой гаммы, умения ловко смешивать краски, как бы играя в некий калейдоскоп, вращающийся с разной скоростью вокруг невидимого центра.

Голубые, ярко – лазоревые цвета охотно уступали место краскам закатного неба, – неистового, завораживающего. Здесь воцарились яркие оттенки розового и бардового, сиреневого, пугающего своей мрачностью, и даже иссиня-чёрного.

В этом непредсказуем мире, созданных природой картин, все заботы суетного города отступили, амбициозные желания остались в мире кровожадного мегаполиса. Любовь, с её бушующими страстями, воспринималась, как неизбежный каждодневный труд, не позволяющий сделать передышку на беспрерывном конвейере борьбы за место. Вера во всепоглощающую любовь, искреннюю и радостную, давно покинула Эрику. Да и что в ней такого особенного в этой любви? Разве нельзя в одиночку наслаждаться красотой мира? Общения, требующего напряжения нервов, достаточно и на работе. Эстетическое удовольствие можно получать в театрах и картинных галереях.

Но исподволь, особенно в моменты присутствия в мире красоты и меняющихся звуков пространства, возникала диссонансом беспокойная нота, нарушающая гармоничный строй мелодии покоя. Тело сопротивлялось этому, грозившему сбыться состоянию – умиротворённому существованию без любви. Оно устало надрываться в тренажёрных залах, выматываться на работе, спускаться бесчисленное количество раз по склонам горнолыжных трасс, и, доведенное до состояния усталости, – уступать прихотям души, целомудренной и капризной, не желающей считаться с необузданными плотскими потребностями тела.

Размышляя и философствуя на тему любовных катаклизмов, Эрика не сразу заметила, что у кромки берега, совсем недалеко от неё остановилась немолодая пара.

«Ну, вот, и эти двое проводят время вдвоём и, вроде бы, счастливы», – с грустью подумала Эрика. Она остановилась и решила понаблюдать за парой.

Мужчина и женщина некоторое время стояли на берегу, вглядываясь в даль, затем синхронно вошли в воду и поплыли. Что то насторожило Эрику во взгляде женщины. Всё её внимание было обращено на спутника, создавалось впечатление, что она незрячая, а он является её поводырем. Эрика решила подождать, когда они выйдут из воды. Намеренно задержалась у прибрежного кафе, села за столик и заказала чашечку эспрессо. Отсюда было удобно наблюдать за парой, которая привлекла её внимание.

Поразила синхронность их движений. Создавалось впечатление, что эти двое – мимы, танцующие на сцене театра пластики и жеста. Мимы, исполняющие команды, заданные какой-то программой, управляющей их поведением. По алгоритмам этой программы, в зависимости от времени дня, под лучами солнца один является тенью другого. В лучах рассветного солнца она является его тенью, а в лучах закатного – он становится тенью её. Что же будет в полдень? Стряхнув с себя странные предположения, Эрика улыбнулась, допила кофе, и только тут вспомнила о этих двух, заставивших погрузится в грёзы.

Назвать эти размышления чем-то иным было глупо, по крайней мере смешно. Тем временем пара вышла из воды и по улице, уводящей от моря, скрылась из поля зрения Эрики. Мысленно сопровождать их в узких лабиринтах улиц небольшого города было сложно и неинтересно. Казалось, что средой их обитания может быть только простор водной глади или бескрайние степные просторы. Хотелось наделить их неземными образами.

Эрика вспомнила своё изобретение – фэнтези, когда в институте патентоведения преподаватель предложил свободную тему: изобрести любой прибор, который не известен и который можно запатентовать, прибор, отвечающий одному из необходимых свойств – новизне изобретения. Она тогда представила описание прибора по которому можно находить в толпе того единственного, предназначенного только тебе. Профессор поставил ей отлично, изобретение отвечало полностью поставленной задаче: уникальность и безусловная практичность.

Прошли годы. Нигде и ни кем за это время не создана формула изобретения такого прибора. Ни одного авторского свидетельства не получено, не запатентован он и как изобретение. И случится ли изобрести его когда – нибудь, да и возможно ли было бы применить в мире людей? Эрика задумалась и потерянно огляделась, как бы испугавшись, пришедшей неожиданно мысли-предположению:

«А, может быть, это мужчина с клоном, сопровождающим его на прогулку, забрёл на берег океана. Побродил по прибрежному пространству, искупался в море и быстро, чтобы не привлекать внимания удалился к себе в дом, где можно коротать время с себе подобным, лишенным всех тех качеств, которые неизбежно присутствуют в каждом индивиде, наделённом собственными чертами и качествами. Уже только этим несоответствием, зачастую не оправдывая ожиданий партнёра, раздражая и настраивая против себя».

Внезапно возникшая мысль, недолго беспокоила Эрику. В который уже раз, проходя мимо палатки-мастерской, останавливалась она перед картинами, которые были выставлены для продажи тайским художником. На всех полотнах было стилизованное изображение Будды, выполненное в особой технике. Сочетание цвета на работах не оставляло Эрику равнодушной. Завтра уезжать домой и жаль расставаться с этими картинами. Эрика нерешительно, чтобы не побеспокоить молодого художника, отдыхавшего на топчане, установленном в глубине магазинчика, вошла внутрь мастерской. Парень встал и остановился рядом, услужливо приглашая посмотреть и на другие работы, доставая их из большой картонной коробки.

Внимательно просмотрев картины и выбрав именно те, которые были выставлены на витрине, Эрика попросила их упаковать, а сама пошла в обменный пункт. Необходимо было поменять евро на местную валюту. Около обменного пункта стояла та самая женщина, которую Эрика в фантазиях нарекла клоном. Улыбнувшись нелепости своих предположений, Эрика решила заговорить с женщиной: