Я вздохнула.

– Пять минут.

– Десять!

– Девять минут и уходим.

Дэйсон отложил рюмку и прошелестел:

– Тогда ты подаришь мне танец. Всего один танец. И мы уйдем.

Предложения и пари Дэйсона были для меня чем-то странным, от чего я не могла отказаться, словно пребывала под дулом пистолета. Во благо себе, я поднялась со стула, вслушиваясь в размеренную композицию, льющуюся из колонок.

– Идем. Но не думай, что я решу остаться! Я уже засекла девять минут.

Охотник притягательно улыбнулся и взял мою руку, уволакивая на небольшой танцпол. Помимо нас, танцевали еще несколько пар, уткнувшись друг другу в плечи. Наверное, мы с Дэйсоном были самые трезвые из всех, потому что держались ровно и не запинались от простых телодвижений.

– Ты танцевала хоть раз? – Его губы оказались у моего уха, вызывая по телу раскат мурашек.

Я смущенно опустила взгляд, когда глаза Дэйсона вперились в мои.

– Однажды. Но я уже не помню, как двигаться.

– У меня был танцевальный опыт: тебе повезло с партнером. – С каждым словом его речь становилась томнее, будто бы он растворялся в атмосфере. Дэйсон опустил взор на мои плечи, а затем метнул его выше, рассматривая кайму черных ресниц и пухлые покусанные губы. – Позволишь помочь?

– Эм, ладно.

Его горячие руки соскользнули с моей талии и задержались на бедрах Пальцы плотно прилегали к джинсам и направляли таз из стороны в сторону, вырисовывая цифру восемь.

– Двигай бедрами. Расслабься. И чувствуй музыку. Вот так… да, уже лучше.

Я следовала указаниям Дэйсона, и он уже не направлял меня, хотя не спешил убирать руки с бедер. С каждым тактом тело Охотника становилось ближе, будто бы его притягивало магнитом. Дэйсон продолжал прожигать меня взглядом, на сей раз возобновляя движение рук. Его ладони скользили вверх-вниз и в какое-то мгновение попали под пояс моих джинсов, отрезвив меня.

Взвизгнув, я отскочила от Дэйсона, не веря, что он перешел границу. Мое сердце гулко стучало о ребра, когда Охотник растеряно застыл.

– Не смей меня лапать, тебе ясно?!

Кажется, Дэйсон только сейчас осознал, что натворил. Его взгляд прояснился, и он поддался ко мне, вытянув руки.

– Руби, прости, я…

– Мне плевать, что ты хотел. Просто не трогай меня.

Я вылетела из бара так быстро, что Дэйсон растерялся, и направилась по оживленной дороге, приобняв себя. Со смерти Майлза я не разрешала никому касаться себя. У меня не было даже мимолетных связей или поцелуев с парнями. Прошло много лет, но я до сих пор чтила память о том, кого любила и не позволяла, чтобы кто-то, кроме Майлза, овладел мною.