- Во всём, что касается беременности, у тебя моя полная поддержка и сопровождение. Я хочу записать тебя в клинику, в которой наблюдаюсь сам, там лучшие врачи в городе… - начинаю говорить как-то странно взволнованно, нарушая тишину в автомобиле.

- Так, тпруу, остановись сейчас, - перебивает мой поток слов. – Я в состоянии найти гинеколога, более того, он у меня уже есть, и он мне нравится. Скакать из кресла в кресло по капризам короля не хочу и не буду.

- Лера…

- Ник.

Смотрю на неё раздражённо и вижу то же раздражение в её ответном взгляде.

- Не заставляй меня пожалеть, что сказала тебе, - цедит каждое слово, обращаясь как к умственно отсталому.

- Ты хотела, чтоб я принимал участие, - пытаюсь подавить волну раздражения, но терпение никогда не было моим коньком. – Терпи меня теперь. Я параноик, ты верно подметила ранее. Я не доверяю всем подряд. И я хочу доверять врачу, на котором лежит такая ответственная миссия, как сохранение моего ребенка.

- Могу познакомить тебя со своим врачом. Не больше, не меньше. Этот ребенок настолько же твой, насколько мой. Он наш. Учись со мной взаимодействовать, пока он ещё у меня внутри. Хочешь ты этого или нет, тебе придётся считаться со мной во всех вопросах, касающихся этой крохи.

Мои пальцы сильнее сжимают руль, и я едва сдерживаю свой язык от того, чтоб не начать рычать. Ничего не отвечаю для её же безопасности. До ее дома едем молча.

У себя натыкаюсь на братца уже во дворе. Будто поджидал меня здесь. Он хотел поехать, я запретил. Это дело моё и девчонки, не его уж точно.

- Ну и?

- Ты станешь дядей, - бурчу и оставляю его на улице, потому что не хочу слушать ничего из того, что он может захотеть мне сказать. Ни нравоучения, ни неодобрение, ни-че-го. Хочу подняться к себе, напиться и лечь спать в восемь часов вечера. Хочу и могу себе это позволить.

4. 3 глава

Николай

Меряю нервными шагами коридор больницы. Белые стены давят, неизвестность давит ещё сильнее. 

На часах три утра. Мне позвонили из скорой, которая забрала её с угрозой выкидыша и привезла сюда. А я говорил этой ослице, что ей нужно больше отдыхать и меньше на себе тащить. 

«Беременность - это не болезнь, Ник, все рожают, бла-бла-бла» - её голос издевательски пищит в подсознании, а меня разрывает от бешенства. Не болезнь. И где мы теперь?! В грёбаной больнице.

Из ординаторской выходит брат, который настоял на том, что поедет, когда услышал мой крик и увидел моё перекошенное от злости лицо. Хорошо, что он поехал. Я себя боюсь в таком гневе. Когда стелит так, как сейчас, я себя не контролирую и могу натворить дел, о которых пожалею. А он боится, что я натворю дел с ней.

- Узнал что-нибудь? – пытаюсь говорить спокойно, чтоб не перебудить своим рыком пол коридора, но не получается. Рычу. Рычу, а хочу орать, пока воздух в легких не закончится. Орать ей в лицо, пока не очнется от моего крика. Не очнется, не включит свою глупую голову и не начнет слушать меня.

- Она вызвала себе скорую и оставила двери открытыми, чтобы к ней смогли попасть для оказания помощи.

Восхитительно. Её и убить, и ограбить, и изнасиловать могли. Параноик во мне проснулся и громко сказал «гав».

- Назначили капельницы и поддерживающую терапию. Она сильно истощена от токсикоза. Ты же заезжал к ней, Коля. Ты что, не видел, что у неё токсикоз?

Эд прожигает взглядом, а я хмурю брови, напрягая память. Заезжал несколько дней назад. Привёз фрукты и витамины. Она меня даже не впустила. Сухо поблагодарила и поспешила скрыться за дверью. Выглядела немного бледной, но красивой, как всегда.

Эд смотрит на меня и злится на меня. Вижу по его лицу.