Его активность в конце марта и начале апреля сильно контрастировала с тем безразличием к исчезновению жены, которое он продемонстрировал в мае. Получалось, что судьбой пропавших собак мясной магнат был обеспокоен больше, чем судьбой жены, матери его детей! Это, вообще, нормально для мужчины?!

Другим интересным моментом, связанным с поведением Адольфа Лютгерта, стал скандал, связанный с публикацией в местной прессе сообщений о проводимом в Северном Чикаго розыске пропавшей женщины. При этом упоминалось, что первая жена Адольфа умерла при не вполне ясных обстоятельствах. Предприниматель страшно возмутился, он явился в штаб-квартиру полиции в Норт-Энде (то есть в Северном Чикаго), сунул дежурному офицеру под нос газету и потребовал, чтобы представители полиции дезавуировали этот пасквиль. Офицер попытался его успокоить и постарался объяснить, что полиция не имеет ни малейшего отношения к появляющимся в газетах сообщениям, но миролюбивый тон «законника» как будто бы только разжёг антагонизм Лютгерта. Тот кричал около 20 минут и всё никак не мог угомониться. При этом все полицейские, ставшие свидетелями этой некрасивой сцены, отметили тот любопытный факт, что Адольф не выразил ни малейшего интереса к результатам розысков его жены. Между тем задать соответствующие вопросы в ту минуту было бы вполне уместно. Но – нет! – Адольфа Лютгерта такие пустяки, по-видимому, совершенно не интересовали…

Ветераны полиции припомнили и кое-что ещё, связанное с Лютгертом, помимо пропавших в марте 1897 года собак. Примерно 20 годами ранее имела место какая-то мутная история, связанная с тяжкими обвинениями в адрес Адольфа. Никто из ныне служивших полицейских деталей уже не помнил, поэтому около недели ушло на розыск тех, кто мог бы внести ясность. К счастью, удалось отыскать нескольких полицейских на пенсии, которые припомнили нужные детали, а от них ниточка потянулась к участникам событий. В самом общем виде история выглядела следующим образом: 9 сентября 1879 года некий Хьюг МакГоуэн (Hugh McGowan) был убит Адольфом Лютгертом после ссоры с последним. Хьюг вместе с группой наёмных рабочих трудился в сарае, принадлежавшем Лютгерту. Им надлежало переставить тяжёлые ящики с грузом и расчистить часть помещения для приёма нового груза. По окончании работы Адольф отказался заплатить и для получения денег предложил выполнить дополнительное поручение. Сейчас подобное поведение называют «кидаловом», но в Чикаго того времени особого термина для его обозначения не существовало. Хьюг отказался выполнять дополнительную работу, возникла перебранка, которая быстро переросла в потасовку. В результате Хьюг скончался прямо в сарае, где работал.

Сын убитого – Джеймс МакГоуэн (James McGowan) – в мае 1897 года сообщил полицейским, что видел тело отца сразу после случившегося. По его словам, в сарае произошло не убийство по неосторожности или несчастный случай, а целенаправленная расправа с элементами мучительства и издевательствами. В горло отцу затолкали пачку жевательного табака, а голова его была расколота мощными ударами топора или лопаты. Джеймс заявил, что сквозь разошедшиеся кости черепа видел мозг. Рабочие, присутствовавшие при расправе, рассказали Джеймсу, как погиб его отец, однако никто из них не пожелал повторить сказанное полиции или коронеру – все они заявили, что находились вне сарая, когда Хьюг упал, подавившись табаком. Эта версия вполне устроила коронера, который постановил, что МакГоуэн умер от апоплексического удара, и травма его головы появилась ввиду неконтролируемого падения на землю.