– Вот тебе, вот тебе – разрывал на мелкие кусочки заявление. – Иди сюда – он больно схватил ее за руку и закрыл в комнате. Она упала на кровать и закрыла лицо руками. Отец резко рванул дверь и закричал в проем.

– Ты знаешь, что он туберкулезом болеет? Как ты жить собираешься? Детей рожать. Посиди, подумай – Таня вздрогнула, она и так была в полу обморочном состоянии.

– Она не послушает нас – тихо произнесла Марфа.

– Знаю – махнул рукой Степан Федорович.

Свадьбу сыграли тихую и грустную. Так, что и свадьбой не назвать. Несколько близких выпили и закусили за счастье молодых. Татьяна ушла жить к мужу. Недели две ходила, шальная от любви, словно от земли отрывалась. Эйфория прошла быстро. Борис не сдерживал свой тяжелый характер. Это был маленький и склочный мужичок. Друзей у него не было, зато ругался со всеми регулярно. Но Таня находила его интересным и наполненным человеком. Имеющим свою, особую точку зрения и не прогибающимся ни перед кем. Родители Тани не долюбливали Бориса, а он не стремился наладить отношения.

У Ивана на Дальнем Востоке родилась дочь. Марфа целовала письмо и заливала слезами.

– Зиночка моя. Ангел мой. Красотулечка моя. Любимая моя.

– Ты же ее еще не видела. Откуда знаешь, что красотулечка? – Улыбался довольный Степан Федорович.

– Скоро увижу. Они хотят, чтобы я приехала и помогла с маленькой.

– А ее мать? Там же.

– У нее работа. Она в ресторане работает. Ей не до ребенка. Устает.

– Да что они там все устают – воскликнул отец. – Ближний свет туда ехать. Пусть сами едут.

– Отец – укоризненно посмотрела Марфа.

– Едь, я чего? – Махнул рукой.

Через неделю Марфа уехала смотреть за внучкой. Татьяна тоже ждала ребенка.

– Мама, ты не долго. Ты мне тут будешь нужна – просила Таня.

– Посыпались дети горохом – с удовольствием крякнул Степан Федорович.

Василиса собралась замуж. Марфа приехала как раз к этой дате. К подруге на свадьбу приехал и Иван. Василиса не находила себе места от счастья. Молодые явно любили друг друга. Михаил был стройным, темноволосым красавцем. Смущенный, он не сводил глаз со своей невесты. Гордился ее образованностью, умом, внешней, спокойной красотой. Его мать утирала слезы платочком, сестры суетились. Подавали на стол не хитрые блюда и самогон. Друзья Михаила шумно поздравляли молодых. Василиса изрядно устала от этого буйного веселья. То и дело уходила в другую комнату, чтобы побыть одной.

– Ты как не родная – подскочила к ней сестра Михаила, Агафья. – Выпей, закуси со всеми. Хорошо же как.

– Да я не хочу.

– Странная ты. Проще будь – сделала замечание золовка.

В очередной раз, вернувшись в комнату с огорчением смотрела на пьяную толпу. Михаил с Иваном сидели, плотно обнявшись и что-то не связно друг другу доказывали.

– Ваня, может уже пойдете? – Тихонько шепнула ему на ухо Василиса. – Очень поздно. Друзей забери.

– Вася, все нормально будет, все нормально будет, все нормально будет – мутно смотрел впереди себя Иван, ему не удавалось выйти из-за стола.

– Чего ты так напился? Чего я тете Марфе скажу? – помогала ему Василиса.

– Нор – маль – но. Мужики, хорош гулять. Все на выход.

Как же она была благодарна своему другу. Уложила еле державшегося на ногах Михаила и принялась за уборку дома.

Жизнь Василисы оказалась бурной. Людская молва не обманула. Михаил любил выпить. Она носилась по деревне, искала его. В какой избе он заснет на этот раз.

– Чего ты за ним бегаешь? – Укоряла золовка. – Он всегда был таким, и таким будет. В конце концов имеет право после работы отдохнуть с друзьями. Может ему с тобой не интересно.

– Тебе не интересно со мной, Миша? – Горестно спрашивала мужа.