– Боря, не надо. Не могу так. Лида – моя подруга.

– Не хочу я ее больше. Танечка, тебя люблю.

– Что же нам делать? Никто этого не одобрит. Моя мама подозревает. Все знают, что вы жениться собрались. Лиду жалко.

– Плевал я на всех. Не могу без тебя – шепот удалялся.

«Мама была права» – подумал Иван. – «Натворила Танька дел». Поднялся, пошел в дом. Татьяна тоже направлялась к двери. Иван схватил ее за руку.

– Постой, сестренка. Я все знаю. Плохо тебе будет. Жениха чужого увести решила? Может бросишь ерундой маяться? – Таня покраснела и отрицательно покачала головой.

– Отчаянная ты. Ладно. Пошли. Будь, что будет – он обнял сестру и они вместе вошли в дом.

Потекли будни тягучей патокой. Иван работал на элеваторе. Надежда в больнице санитаркой. Вечером она приходила и ложилась отдыхать.

– Надюша, покушаешь? – Осторожно спрашивала Марфа, заглядывая к ней в комнату.

– Сюда принесите, пожалуйста – стонала невестка

– Сейчас, сейчас – и она неслась за тарелкой супа с хлебом.

– Устала? – Участливо смотрела на Надю, присаживаясь на краешек кровати.

– Дико, мам – она с аппетитом наворачивала суп. – Генеральная уборка, еле на ногах держусь.

Иван приходил с работы, принимался за домашние дела.

– Сделали из мужика бабу – плевался Степан Федорович.

– Надя устает сильно – оправдывался Иван.

– Баба должна дома сидеть. Семьей заниматься. Это мужики устают. Какого хрена ты ее на работу отправил?

– Она сама захотела. Не может дома сидеть Деньги хочет зарабатывать.

– Тьфу ты. Что с молодежью творится. Бабы верховодят. В наше время все было по-другому. И порядка больше.

– Ладно. Будет тебе. Мы своим умом живем.

– Как знаешь – крякнул недовольно отец.

– Хотим уехать. На Дальний Восток. К родителям Нади. Она хочет к ним.

– Она хочет. А-а, дурак – посмотрел на сына тяжелым взглядом, хлопнул по коленям и вышел.

«Правильно Надя говорит, мои меня не понимают. Уезжать надо» – грустно смотрел отцу вслед Иван.

Две недели ушли на сборы в дорогу, расчет на работе. Иван избегал общения и почти не смотрел на родных. Только, когда прощались, долго смотрел на каждого. Будто пытался запомнить.

Марфа почти не спала неделю. Тяжело переживая отъезд сына исхудала и измучилась. Часто писала письма, где рассказывала все подробности сельской жизни. Иван исправно отвечал. Надежда тоже писала, и сердце Марфы успокоилось. К тому же невестка ждала ребенка. Счастливое ожидание нового члена семьи добавляло сил и лада в семью. Они по вечерам обсуждали предстоящее событие, мечтали и строили планы по этому поводу. Степан Федорович становился мягким и уютным. Татьяна отмалчивалась и только глупо улыбалась. Ее занимало совсем другое. Борис. Они переживали не простые времена. Тайное стало явным. Лида остро переживала разрыв с женихом, уехала в Москву к родным. Там сразу вышла замуж. Многие осуждали Таню, но из-за авторитета Степана Федоровича помалкивали.

– Что за дети – рыдала Марфа. – Мы всю жизнь честно прожили. Никто о нас ничего плохого не скажет. А тут. Сын девушку обидел, дочь подружку. Вроде бы старались правильно воспитывать. Что с ними происходит?

– Ну, мам – канючила Таня. – Я замуж за него хочу.

– Нет. Нет. Сиди дома. Найдется хороший жених. Молода еще.

– Ну почему?

– Если он Лидку так просто бросил, тебя тоже бросит.

– Он меня любит.

– Все. Разговор окончен. Хоть отцу не скажи за кого замуж собралась – вытирала слезы передником Марфа.

– Что-о это? – С не естественным ревом подбежал к Тане Степан Федорович. Он махал перед ее носом листком бумаги.

– Заявление в ЗАГС. Подали – блеяла перепуганная Таня.

– Мать. Она. Дура. С Борькой связалась – резко развернулся к Марфе. Растерянно разводил руками. Смотрел дикими глазами то на жену, то на листок бумаги. Марфа грузно опустилась на стул. Он развернулся к Тане.