Я хотел положить номерок в карман брюк, но обнаружил там дырку, потому убрал во внутренний карман пиджака.

Это мама заставила меня надеть костюм. Я думал пойти в джинсах и толстовке, но мама сказала, что культурные люди так в театр не ходят. И вот я, как настоящий культурный человек, пришёл в театр в костюме, с дыркой в кармане брюк.

У остальных мальчишек, видимо, мамы были не очень осведомлены, как одеваются культурные люди, и они пришли одетыми, кто в лес, кто по дрова, как сказала Тамара Павловна. А меня она даже похвалила перед всеми.

Сказала:

– Молодец, Костя! Сразу видно, что житель культурной столицы.

Я даже немного засмущался. Знала бы она, что у жителя культурной столицы в кармане дырка, наверное, не стала бы так расхваливать.

А девчонки все, конечно же, расфуфырились! Все, как на подбор, в нарядных платьях пришли, с маленькими сумочками через плечо. И волосы у всех распущены по плечам. Даже Катька расплела свои смешные косички, и теперь её волосы очень даже красиво, волнами, падали ей на спину. Я даже засмотрелся на такую красоту.

Потом Тамара Павловна начала давать нам наставления, прямо как моя мама. Чтоб мы не шумели, не галдели и не носились по театру. В общем, чтоб вели себя прилично и не позорили ни её, ни нашу школу. Правда, мне не понятно, как мы можем опозорить нашу школу, если у нас на лбу не написан номер школы. Откуда в театре могут знать, из какой именно мы школы?

Хотя, гардеробщица, когда мы сдавали вещи, спросила у Берёзкиной – откуда такие ребятки хорошие приехали? И Катька, не моргнув глазом, взяла и выдала номер нашей школы.

Сколько раз я думал – вот не могут девчонки быть разведчиками! Сразу все секреты всем выдадут! Их даже и пытать не нужно. Возьмут и просто так всё разболтают. И вот теперь, как ни крути, но один человек в театре теперь точно знает, откуда мы. Поэтому я подумал немного и решил вести себя так, как просила мама и Тамара Павловна. И никого не позорить.

Когда мы пришли в зал, там уже было полно народа. Не только ребята из других школ, но и просто дети с родителями.

Наш класс расположился на одном ряду, довольно близко от сцены. Кресла были очень удобные, прямо царские. Мягкие сиденья и спинки, и подлокотники, куда можно положить руки.

Рядом со мной с одной стороны уселась Катька Берёзкина. Никуда от неё не деться! А с другой – Дима Шитиков. Тамар Павловна села на самое крайнее кресло. Ближайшее к выходу. Чтобы было удобнее за нами следить.

В зале стоял непрерывный гул. Потому что, хоть Тамара Павловна и просила нас не болтать, все болтали. И другие дети тоже. Хотя наверняка и их учителя просили всех вести себя прилично.

Потом прозвенел звонок. Прямо, как перед уроками в школе. И какой-то дядька громко сказал:

– Уважаемые зрители, просьба всех отключить свои мобильные телефоны! Спектакль начинается…

Самого его было не видно. Только голос слышен.

Все послушно достали телефоны и отключили. И я тоже. В зале стало тихо.

Занавес пополз в разные стороны, и пред нами открылась сцена. Странно, но на сцене не было ширмы! Я всегда думал, что если кукольный спектакль, то обязательно должна быть ширма, за которой прячутся кукловоды. А сами куклы разыгрывают действие сверху ширмы. Нам часто в детском саду, когда я туда ходил, показывали кукольные спектакли. И там всегда была ширма. А тут её не было. Я даже подумал, что это будет вовсе не кукольный спектакль.

Катька тоже удивлённо посмотрела на меня.

Я шепнул ей в ухо:

– Это, наверное, не кукольный спектакль будет. Твоя мама что-то напутала.

Катька пожала плечами. А в это время заиграла музыка, и на сцену вышел человек. Обыкновенный человек, вовсе не кукла. На голове у него был колпак с бубенчиками. Он раскланялся перед всеми и сказал, что сейчас расскажет нам удивительную историю про куклу Чучу. И действо началось.