Я чуть не расхохоталась, но вовремя захлопнула рот, увидев мамино напряженное лицо. Меня поразила внезапная мысль.

– Мам, если ты так боишься воды, то почему мы живем на лодке?

– Понимаю, это странно. – Мама прищурилась и в упор посмотрела на меня, словно что-то ища на моем лице. – Я не могу тебе объяснить, но в глубине души чувствую, что никогда не покину нашего «Царя».

– Бред какой-то. Сама посуди: ты боишься воды, а мы живем в лодке в приморском городе.

– Да знаю я, знаю!

– В настоящей глухомани. Даже бабушка с дедушкой живут на другом конце страны.

– Бабушка с дедушкой? – Мамино лицо вытянулось. – А они тут при чем?

– При том, что я никогда их не видела! Две открытки в год, и все.

– Я уже говорила тебе, Эми, они живут очень-очень далеко. И, потом, я с ними не в ладах.

– Почему?

– Мы поругались. Давным-давно. – Она издала нервный смешок. – Так давно, что я и забыла, из-за чего.

Повисла мертвая тишина. Затем мама встала и выглянула в иллюминатор.

– Все это неправильно, ты не должна страдать, – бормотала она, вытирая иллюминатор рукавом, после чего резко, так что взметнулась юбка, обернулась. – Придумала! Я знаю, что мы с тобой сделаем.

– Сделаем? Ты о чем? Я отнесу записку в школу. Ну, или ты напиши новую своей рукой. Никто ничего не узнает.

– Конечно, они узнают! Нет, мы не можем так поступить.

– Да можем. Я просто…

– Хватит спорить, Эмили. Мое терпение иссякло. – Ее губы решительно сжались. – Я не позволю тебе повторить мою судьбу.

– Но ты ведь не…

– Как я живу – это мое личное дело! – рявкнула мама. – Прошу тебя, кончай препираться. – Она задумалась, уставившись в раскрытую телефонную книгу. – Нет, все не то. Ты должна победить свой страх.

– Мам, что ты задумала? – Я неуверенно крутила пуговицу на блузке.

Она отвернулась от меня и схватилась за телефон.

– Хочу отвести тебя на сеанс гипноза.

– Хорошо, Эмили. Теперь я хочу, чтобы ты дышала спокойно и глубоко. Вот так.

Я сидела в кресле в задней комнате у гадалки Милли. Понятия не имела, что Милли владеет гипнозом, но, оказывается, это так. Сандра Касл утверждает, что Милли буквально творит чудеса с нервным тиком Чарли Пиггота, и для мамы ее похвалы было достаточно.

– Попытайся расслабиться, – нараспев произнесла Милли, громко и глубоко вздохнув.

Мама сидела на пластмассовом стуле в углу. Она пожелала присутствовать на сеансе, «просто на всякий случай». На какой такой случай, не уточнила.

– Сейчас ты ненадолго заснешь, – протяжно произнесла Милли, – а когда проснешься, твой страх воды исчезнет. Он испарится, схлынет…

Мне ни в коем случае нельзя было засыпать! Если бы я погрузилась в транс и принялась бормотать о случившемся, весь мой план пошел бы псу под хвост. Не то чтобы у меня был какой-то определенный план – но вы понимаете, о чем я. Что подумает Милли, если я проболтаюсь? Что она тогда предпримет? Перед моим внутренним взором замелькали сети, клетки, исследовательские лаборатории. Я прогнала прочь непрошеные видения.

– Очень хорошо, – хрипловатым голосом сказала Милли. – Теперь я начну считать от десяти до одного, а ты закрой глаза и представь, что стоишь на эскалаторе и едешь вниз, все ниже и ниже, глубже и глубже. Устройся поудобнее.

Я поерзала в своем кресле.

– Десять… девять… восемь… – тихо начала Милли обратный отсчет, а я закрыла глаза и напряженно ждала, когда же придет дремота.

– Семь… шесть… пять…

Представила себя на эскалаторе – вроде того, что в городском торговом центре. Эскалатор шел вниз, а я – лезла вверх. Лезла и ждала, что будет.

– Четыре… три… два… Твои веки тяжелеют…

Я ждала. И тут до меня дошло, что спать-то совсем не хочется. Наоборот…