Положив лист на кровать в их спальне, Ира немного подумала, достала телефон, сфотографировала записку и отправила Павлу на электронную почту, подписав письмо своей девичьей фамилией «Ирина Завитневич».
Потом подхватила сумку, спустилась вниз и вышла из дома в полной уверенности, что больше сюда не вернется. Не оборачиваясь, она вышла за ворота, села в такси и сказала водителю:
– Zum Flughafen, bitte!
Уже в аэропорту Ирина отправила сообщение Марине: «Спасибо за все, дорогая. Я улетаю домой. Прощай. Не держи на меня зла».
Марина сразу перезвонила, но Ира не взяла трубку.
Когда самолет поднялся в небо, девушка посмотрела на удаляющуюся землю и прошептала:
– Прощай, Германия! Спасибо тебе за все. Я была тут счастлива…
Глава 4
Сидя в удобном кресле бизнес класса, Ира закрыла глаза и подумала, что можно поспать. Но вместо сна на нее нахлынули воспоминания.
Как диафильм, кадр за кадром, прокручивала она в голове свою жизнь, разбирая ее на молекулы, рассматривая отдельные моменты через призму критики, вспоминая счастливые мгновения. В основном вспоминалось почему-то детство…
Ирина родилась в городе Припять. Она стала долгожданным вторым ребенком в семье Сергея и Нины Завитневичей, у которых был семилетний сын Данила.
В Припять семья переехала из Киева в марте 1985 года, когда Сергей получил должность инженера на Чернобыльской атомной электростанции. Сразу после переезда Нина устроилась в городскую школу №2 преподавать немецкий язык. В сентябре в эту же школу их сын пошел в первый класс.
Солнечным, не по-осеннему теплым днем, в конце октября, родилась Иринка.
Родилась за полгода до аварии, ставшей ядерным кошмаром…
Кто мог знать…
Ее родителям было всего по двадцать семь лет – молодые, любящие, амбициозные, с множеством планов и целей. Никто не думал о том, что этим планам не суждено сбыться. Никто не мог даже представить, что их размеренная жизнь, как и жизнь многих таких же семей, вскоре станет только воспоминанием.
Одна страшная ночь глубокой бороздой разделила их судьбы на «до» и «после».
Ире было всего шесть месяцев, и она, разумеется, вообще ничего не помнила ни о той ночи, ни том тяжелом периоде их жизни. Но воспоминания родных были словно ее собственные.
В момент взрыва отец находился на своем рабочем месте. После аварии его вместе с другими сотрудниками, получившими значительные дозы радиационного излучения, отправили в Москву.
Двадцать седьмого апреля всех жителей Припяти эвакуировали.
После эвакуации маленькая Ира с мамой и братом переехали в Киев, к бабушке и дедушке по материнской линии.
Отца они больше не видели: через месяц после аварии в шестой клинической больнице Москвы он скончался от лучевой болезни. После его смерти мать почернела от горя. Первые дни она постоянно плакала, а потом закрылась в себе. Целыми днями молча слонялась по квартире, словно тень. Несколько месяцев не выходила на улицу. Ее не интересовало ничего, даже собственные дети, которыми занимались только бабушка с дедушкой.
Никто не знает, что стало толчком к пробуждению. Просто однажды утром мама встала, поцеловала детей, умылась, причесалась, приготовила завтрак и сказала своим родителям, что идет устраиваться на работу.
И действительно, через несколько дней она начала снова преподавать в школе, где работала до переезда в Припять.
Казалось, что с матерью все нормально, но она оставалась холодная и отстраненная от всех членов семьи. Очень редко обнимала детей. Постоянно закрывалась в себе.
Дедушка Ирины, Борис Аркадьевич Козуб, доктор медицинских наук, профессор кафедры патологической физиологии Киевского медицинского (тогда еще) института, делал все, чтобы его дочь и внуки ни в чем не нуждались. Он как мог старался заменить детям отца. Бабушка, Мария Петровна, еще молодая женщина, высококвалифицированный врач-кардиолог, вышла на пенсию сразу же, как только дочь с внуками переехали к ним. Все ради детей.