Провожаю ее спину взглядом, даже забыв, что следует хотя бы сказать “ну, бывай”, хотя, вряд ли она этого ждала. Наверное, удивление было явно видно на моем лице. 

Черт. Когда она успела?! 

15. Эпизод 12. Настя

Несмотря на холод, который пытается пробрать до костей, пока я возвращаюсь за сумочкой, где-то внутри прыгают смешинки, немного согревая меня. 

Я знаю, как мужчины реагируют на слова “я в разводе и у меня есть дочь”. Встречаются адекватные, которые понимающе кивают, потому что знают, что одинокая женщина с маленьким ребенком - это немножко иное, чем беззаботная свободная девушка. Встречаются и те, кто тут же меняются в лице, и что-то бормочут невразумительное, быстренько сливаясь. Наверное, глупо называть их неадекватными, потому что не каждый готов к подобной ответственности.... 

Но лицо Элиаса оказалось круче всех. Он будто бы хотел спросить “какого черта и как ты посмела?”. Хе-хе. 

Юльчонок по-прежнему сидит за столиком, прижимая к носу пакет со льдом. Она поднимает на меня взгляд, и в глазах блестят слезы. 

—  Юль, ты плакала что ли?! 

—  А ты как думаешь? —  гундосит она, —  блин, мне еще ринопластики очередной не хватало! 

Упс. Я пытаюсь удержаться, но бровь предательски приподнимается. Юля хрюкает. 

—  Ты реально считала, что этот тоненький аккуратный носик - мой? Да у меня клюв, как у коршуна был! И грудь единичка. Боже, зачем я тебе это рассказываю? Мне надо успокоиться и сказать мужу, чтобы опять откладывал бабки... он меня убьет. 

Телефон вибрирует в сумочке, и я сажусь рядом с подругой. Достаю старый смартфон и смотрю на экран. Три сообщения в Ватсаппе от абонента Мама. 

“Плачет!” 

“Попытаюсь уложить сама, но может не получиться”. 

“Насть, не справляюсь. До сих пор крутится и хнычет, кушать творожок не стала, еле ложку впихнула. “

Сердце тревожно сжимается, когда я представляю как моя маленькая Соня плачет, не понимая, почему же ее укладывает бабушка и где же до сих пор мама. Изо всех сил уговариваю себя, что это нормально - дать возможность себе развеяться хоть раз в год. Ребенок с родной бабушкой, которая трясется над ним, как над самым ценным сокровищем, но... ужасающее чувство вины перед дочерью уже накрывает меня, как цунами. 

"Уже еду" - набираю я в ответ. Сообщение отправляется, но галочки не меняют цвет - видимо, мама совсем занята Соней, и не может его прочитать.

—  Наааааааасть?  

—  Прости, Юль, —  бормочу я, очнувшись, —  дочка плачет. Мне срочно надо домой. 

Она тихо вздыхает. 

—  Такси вызвать? 

—  Да я уже. Должно с минуты на минуту подъехать. 

—  Дети - зло, я всегда знала. Слушай, может, поплачет и уснет, а? Ты сколько уже не отдыхала? —  предлагает мне Юлька. 

Фу-ух. Так, Настя, дыши.  

Качаю молча головой, хотя больше всего хочется съязвить или нагрубить в ответ на ее последнюю фразу. Молчу, потому что Юлька не знает, что такое дети и какое место они занимают в сердце матери.  

—  Скажи мужу, что просто кто-то неудачно открыл дверь тебе в лицо, —  произношу я напоследок, а Юля начинает хихикать. Потом охает и морщится, схватившись за нос, —  ладно, Юльчонок. Лене скажи, что я уехала, пусть только не обижается. 

—  Скажу-скажу. Ладно, мать-наседка, иди! 

Да елки-палки! Какая я мать-наседка?! 

Выдохнув, ухожу. Забираю пальто, одеваюсь и выбегаю на улицу. На парковке стоит желтое такси - сверяю номер с цифрами в смс-ке и радостно бегу к нему. Сорок минут по пробкам и я дома. 

Я сажусь внутрь машины, называю адрес и расплачиваюсь с водителем. Такси отъезжает с парковки, а я прислоняюсь виском к стеклу и провожаю взглядом горящие праздником окна ресторана. Внутри скребет странное чувство, будто бы я покидаю не просто какой-то праздник, а праздник жизни. Счастлива ли я? Несмотря ни на что - да. У меня есть прекрасная дочь, и нормальная работа. У меня есть уютная маленькая квартира. Я не променяю это ни на что другое.