Но дошло до неё быстро.

— Я не буду делать аборт, — просипела она.

— Не делай. Хрен с тобой.

— Тогда в чём подвох? — Похоже, Карина наконец проснулась.

Коньяк был у меня с собой. Откупорив, присел на край тумбочки. Нет, сука, красивая всё-таки.

— Переедешь ко мне.

— К тебе? — недоверчиво усмехнулась она. — И что, спать тоже с тобой буду?

— А это по ситуации. — Я прищурился.

Чёрт, а почему бы и нет? От хорошего секса хуже ещё никому не стало. А член у меня на неё как стоял, так и стоит. Пожалуй, только это и не поменялось за прошедшие годы.

— А до утра подождать не можешь?

— Нет. Мы едем праздновать помолвку.

Карина

Не будь я уверена в обратном, решила бы, что Сафронов налакался. Но несмотря на коньяк в его руках, пьяным он не был.

— Одевайся, — приказал он. Именно приказал.

Я не подумала сдвинуться с места. Какая помолвка?! Замуж за него?!

— Одевайся, Карина, — повторил через минуту. — Мне без разницы, в чём ты будешь. А вот тебе…

— Поверь, мне тем более.

Учитывая, что я спала, а он выдернул меня из постели, это было правдой. В конце-то концов, если он решил представить меня своим друзьям или кому-то там ещё, это его проблемы.

Я с вызовом приподняла бровь. Кирилл усмехнулся уголком губ.

— Отлично.

Осмотревшись, взял мой шарф и сумку. Шарф накинул мне на шею, сумку — себе на плечо. Я подняла голову.

Отлично?! Думал, возьмёт на слабо? Не на ту нарвался, Сафронов!

***

Замёрзнуть я не успела. Я вообще ничего не успела, только перехватить взгляд гуляющей под фонарями напротив дома Дашки. Чихуашка было рванулась ко мне, но Даша дёрнула её обратно. Колоритно я, должно быть, смотрелась рядом с припарадившимся Кириллом. Тяжёлые ботинки и мягкий шарф идеально дополнили пижаму.

— И? — поинтересовалась с вызовом, как только мы выехали на дорогу.

— Выпить хочешь? — Он было протянул мне бутылку, но тут же убрал, скривив губы. — Тебе же нельзя. Забыл совсем. Или всё-таки хочешь? — дерзкий, насмешливый взгляд.

— Иди к чёрту.

На этом наш разговор был окончен. Кирилл опустил стекло со своей стороны и погнал по практически пустой дороге. В машину ворвался ветер, пришлось укутаться в шарф. Огоньки улицы сливались в сплошную полосу и оставались позади. Кирилл включил музыку. Тяжёлую, наполненную гитарными риффами. Спасибо, что не на всю громкость.

— И где же твоя невеста? — не удержалась я, когда к концу подошла пятая или шестая песня. — Как её? Оля, кажется?

— Ты хорошо осведомлена о моей жизни. Отслеживаешь?

В ответ я фыркнула. Да пусть катится куда подальше!

Сафронову этого оказалось достаточно. Разговору со мной он предпочёл свой долбаный рок. Всё-таки прибавил громкость, пропел пару строчек себе под нос.

Сама не заметила, как стала рассматривать его: лицо, руки. На нём не было ни галстука, ни бабочки. Пиджак в винтажном стиле и джинсы, на скулах — щетина. Он резко повернулся. Сделать вид, что не смотрю, я не успела.

— Не передумала?

— Насчёт чего?

Кивком он показал вперёд и, не дождавшись ответа, стал прижиматься к обочине. Мы остановились на центральной улице возле элитного бутика.

— Я — нет, — огрызнулась, догадавшись, что он задумал. — А ты, похоже, передумал.

Задеть его не вышло. Дверь с моей стороны разблокировалась, и он приглашающим жестом показал на магазин. Сам вышел на улицу. Перед тем, как войти, я зло глянула на него, только и это его не смутило. Напротив, моя злость доставляла ему удовольствие.

***

— У вас пять минут, чтобы подобрать для неё платье, — не успела консультант раскрыть рот, отсёк Кирилл. — Тёмно-синее или зелёное. К нему туфли и клатч.

— Я не люблю тёмно-синие платья. — Не то чтобы я их не любила, но стоять немой куклой не собиралась. — Красное или бежевое.