Правда, радуюсь недолго.

Костас явно не спешит ко мне на встречу, а от звенящей тишины и давящих стен развивается клаустрофобия. Да и холодно…

Обхватываю себя за плечи и какое-то время успокаиваю:

– Дмитриадис просто занят. Сейчас придёт, и всё решит правильно! Он… всегда был порядочным и правильным. Аж до скрипа зубов. Он всегда хотел был честным и справедливым… Джентльменом! Мужчиной с большой буквы. Чего греха таить, Костас был прекрасным другом. И любил меня… когда-то.

Так что, всё будет отлично, мне только нужно потерпеть. Дмитриадис придёт, узнает, какое беззаконие творится на его лайнере, и отпустит меня. Уверена, мы даже посмеёмся над нелепостью момента и немного повспоминаем прошлое…

Из дремы выбираюсь медленно, нехотя, тяжко вспоминая, что не так и где я.

Тело онемело, руки, ноги… голова вообще не варит.

И мне вновь неуютно.

Так неуютно, что аж мурашки по коже бегают.

Насилу разлепляю глаза и несколько секунд соображаю, что за новый мужик сидит за столом и пристально на меня смотрит.

Новый охранник?

Сомнительно, уж больно хорошо одет, да и выглядит эдаким хозяином положения.

Красивый, стильный, мрачный. В моём вкусе. Я вообще падкая на красивых мужчин. И, увы, меня это губило…

Чёрная рубашка с коротки рукавом выгодно подчёркивает ширину плеч и мощь грудной клетки. Не скрывает аккуратных, но хорошо накаченных бицепс. Стрижка изысканная и качественная, явно сделана не в первой попавшейся экспресс-парикмахерской, тут явно матер дела поработал.

А что особенно поражает – перстень на одном из пальцев правой руки. Аж в глазах искрит от дороговизны украшения. Это точно не бижутерия! Это… бриллианты?

Блин, о чём я?! Какие украшения? Бриллианты?! Даже смаргиваю, собирая мысли в кучу. Что за мужик? И где, чёрт подери, Костас?

Даже чуть не ляпаю своё недоумение вслух, но вовремя прикусываю язык… Глаза!!! Незнакомца… Тёмные, почти чёрные глаза в обрамлении невероятно длинных ресниц кажутся донельзя знакомыми.

– Костас? – с неверием уточняю, протирая глаза и чуть растерянно вжимаясь в спинку стула.

Мужик даже бровью не ведёт.

Я начинаю сомневаться в догадке, потому что взгляд мужика неприятно морозит, а Дмитриадис на меня никогда так не глядел. Раньше он мне в рот смотрел. Ловил каждое слово, подхватывал смех… Его взгляд источал восхищение и любовь…

– Так сильно изменился? – приятный баритон нарушает повисшую тишину в комнате.

– Н-нет, – сбитая с толку, ни то киваю, ни то мотаю головой. – То есть, да. Ты выглядишь… иначе. Просто бомбически, – признаюсь как на духу. – Раньше ты… – запинаюсь. – Ну, ты был… – мнусь в жестах, пытаясь смягчить слово «толстый».

– Жирный, прыщавый, глупый, – словно нарочно подсказывает Костас, и так, будто его ничего не смущает.

– Я бы сказала «в теле», – нахожу более мягкое сравнение. – Подростковая полнота, гормональный сдвиг, – добавляю осторожно. – И зубы… – вновь запинаюсь, начиная смущаться своей некорректной прямоты.

– Когда есть деньги – внешность не проблема, – парирует Дмитриадис всё тем же равнодушным тоном.

– Пластика? – удивлённо уточняю.

Костас загадочно молчит, и это жутко напрягает.

– Я уже и забыл, как для тебя важна оболочка, – с лёгким пренебрежением заключает знакомый.

– Судя по твоему внешнему виду, для тебя тоже! – уличаю едко. – Иначе так бы и оставался толстым, наивным и кривозубым парнишкой, вечно бегающим за мной… – зачем-то напоминаю о прошлом и тотчас сбиваюсь с мысли: – Ты что, на мою грудь таращишься? – не выдерживаю напряжения и задумчиво-пристального взгляда Костаса, блуждающего по мне. Вернее он блуждал, пока не остановился на прорези халатика, едва ли скрывающего моё тело. – Совсем ни в какие ворота?! – возмущаюсь. И нахохлившись, точно воробей, дергаю полочки халата плотнее, чтобы прикрыть доступ к телу, и для пущей уверенности, что он туда больше не уставится, складываю руки на груди.