и будешь худая, кожа да кости, никто на тебя не посмотрит…
и будешь толстая с такой мордой, и никто на тебя
не посмотрит…
попадёшь под машину, и хорошо, если насмерть,
а если останешься калекой…
а если будет война, что тогда будешь делать…
а если поймают и будут пытать, что тогда…
будешь читать нелегальщину, я же первый тебя и выдам…
попадёшь в органы, не вырвешься…
объешься сладким, и будет диатез…
а если орехами – заворот кишок…
розги захотел, ремешок по тебе скучает…
каши берёзовой давно не пробовал…
в детскую колонию заберут, тогда – всё,
там мама не поможет…
вот я умру, что тогда будешь делать…
2.
Приезжают в город, идут в музей.
Город и сам музей, аптека – музей,
баня – музей, сарай – музей, особенно дровяной,
а если со старыми инструментами, то совсем – музей.
И тюрьма – музей, и концлагерь – музей, базар – музей,
и любая квартира – музей-квартира, и каждый дом —
музей жилища,
в его шкафах – музеи быта, утвари и одежды, технологии
производства материалов, ткачества, рукоделия, ремесла.
Там одежда матери 50‐х, брата-стиляги 60‐х,
мои первые туфли на шпильках в шестнадцать лет
из комиссионного магазина. Всё, говорю вам, музей,
только выставку не устроишь. И магазин продуктов
питания, даже если в нём было когда-то пусто,
он настоящий музей времени, антропологии, этнографии.
И улица, по которой ежедневно или туристом,
и автобус – музей городского транспорта, и метро,
и вокзал, его перестроят, вот увидишь, приедешь снова,
а того вокзала, что был, уже нет, и музея-вокзала нет.
Церковь давно музей, и музей как храм,
эстетика духовита, и время – невидимый музей,
музей воздуха, температуры, погоды. Человек,
который ничего не выбрасывал, всё выбрасывает,
иначе ему не выжить. Лучше всего сохранилось,
что разрушилось, как Помпеи, или не до конца
разрушилось —
Пропилеи, Колизеи, скульптуры Психей. Кладбища-музеи
почивших богов и людей. Пляж-музей, лес-музей
и поляна, скоро увидишь её в музее.
3.
Между тысячелетиями,
между столетиями,
между десятилетиями,
между годами, месяцами, неделями, днями,
между днями и ночами, часами и минутами,
между той жизнью и этой жизнью,
между той мной и этой мной,
между жизнью моей в целом
и разными периодами моей жизни,
между моей жизнью и моей смертью,
между моим зачатием и моим рождением,
между моим детством и моей взрослостью,
между моей взрослостью и более взрослой взрослостью,
между моей взрослостью и моей старостью,
между мной и моими близкими,
между мной и моим сыном,
между мной и моим спутником жизни,
между мной и моей занятостью,
между мной и моим отсутствием времени,
между моими появлениями и
исчезновениями из жизни,
между моими возможностями и невозможностями
написано это либретто.
1993
4.
Мои тучные годы.
Мои тощие годы.
Мои библейские годы.
Мои талмудические годы.
Мои детские годы.
Моя сложная жизнь девочки без отца.
Моя простая жизнь дочери матери-одиночки.
Моя жизнь школьницы.
Моя жизнь студентки, несколько раз.
Моя жизнь поэта.
Моя жизнь поэта,
который едва ли существовал,
да и что это значит, жизнь поэта?
Моя жизнь как еврейский вопрос.
Моя жизнь советского беженца в Вене, в Австрии.
Моя жизнь советского беженца во Флоренции, в Италии.
Моя жизнь нового иммигранта без личной
идентификации в Штатах.
Моя жизнь иммигранта с негативной русско-еврейской
идентификацией.