Сияна честно призналась, что копировала наши спальные комплекты, но не для боярских жён и дочерей, а купчихам и зажиточным горожанкам продавала. Ткани и кружево брала попроще, так и цену ставила на порядок ниже. Когда же я предложила ей возглавить новое направление, она с радостью согласилась. Договорились, что также оставлю за ней производство более дешёвого белья, но немного по другим моделям и за десять авторских процентов.

– Как же хорошо, что совесть теперь меня грызть не будет. Поверьте, Дарья, не со зла делала так. Третью дочь пора замуж выдавать, каждую приданым немалым обеспечить надо. Вот и попутали тёмные духи, – каялась гостья. – Но теперь я оставлю мастерскую дочери, а сама к вам перейду. Мастерицы хорошие у меня есть. Будем ваши боди шить.

На очередном совещании рассказала я моим боевым соратникам, как прошла встреча с конкурентками.

– Как и говорил, не они кухарку прислали. Пава эта скорее в драку ввяжется и косы выдергает, чем тайный умысел затеет. А Сияну совесть замучает, если подлость сделает. Нет, не они это, – решительно вычеркнул из списка два пункта Мезислав.

– А что об этих скажешь? – ткнул узловатым пальцем в оставшиеся строчки Осей.

– Пока думаю, – почесал бровь ветеран. – Небыстрое это дело, лазутчика выследить. С наскоку, атакой не решить. Но люди уже работают.

– Мои люди тоже работают, – похвастался чародей и достал из кармана пузырёк тёмного стекла. – Вот, Дашенька, три дня по капле. Хоть в питьё, хоть в еду добавляй, и не будет больше отвар на работниц твоих действовать. 

«Спасибо, деда!» – мысленно поблагодарила Осея, а потом по очереди обняла и расцеловала обоих стариков. 

2. Глава 2

Адреналин, кипевший в крови благодаря расследованию, почти нейтрализовал гормональный шторм юного тела и позволил трезво… хм, относительно трезво взглянуть на свою жизнь.

Я практически забыла, что этот мир мне чужой, как и время, в котором живу, и даже то, что тело не моё, а неизвестной девочки-степнячки, и дед, ставший роднее родного, введший в свой род, всего лишь опекун, а не кровный предок. Меня приняли, и я легко укоренилась, как семечко одуванчика, занесенное ветром в даль далёкую.

Снятся иногда сны странные, непонятные, правда, мгновенно забываются, стоит окончательно проснуться и открыть глаза. Только ощущения после этого муторные: весь день тревожат то страх, то раздражение, то тоска. Но дела и хлопоты не дают времени на страдания, поэтому, отмахнувшись от непонятного, бегу, подхватив юбки, то в лабораторию опробовать пришедший в голову рецепт, то к Неёле с просьбой придумать новый узор кружева для отделки комплектов, то еду в лавку к купцу отобрать ткани для белья.

Всё это необходимо успеть в отведённое для работы время, чтобы вечером не спеша прогуляться с Осеем от мастерской до дома, где спокойно поужинать приготовленными неугомонным Душаном по моим рецептам вкусняшками. И уже за чаем поделиться тем, что произошло днём.  

– Дарья Милановна, – в присутствии посетителей и работниц ветеран обращался ко мне исключительно по имени-отчеству, а когда я остановилась, то прихромал поближе и шепнул: – Вечером погутарить трэба. Непременно!

Согласно кивнула и побежала дальше. Меня уже ждал заказанный возок, чтобы отвезти в лавку Саввы Первушича. Ткани посмотрю новые и с Катей повидаюсь. Настроение такое, что готова горы свернуть.

Лошадка лениво трусит по мостовой, ритмично цокая копытами по плотно уложенным каменным плитам, а я уже в который раз мысленно отрабатываю детали костюмов для первого карнавального бала, объявленного мадьярским послом князем Любомиром Теодоровичем Пясто-Мышковским.