Это не моя прихоть. Это всего лишь подарок.

От Артура.

И я кусаю губы, не зная, что сказать. Можно, конечно, начать отпираться, слезы по лицу размазать для антуража. Или откуп предложить. Да и, в общем-то, старые добрые угрозы тоже никто не отменял!

Но печенкой чую – типу этому известно если не все, то многое. И, на каждую следующую мою отмазку он просто швырнет мне в лицо пачку наших с Артуром фотографий.

Мы ведь, правда, особо не скрывались никогда.

- Попала ты, русалочка, - довольно констатирует мой похититель и, по ходу, настоящий шантажист. – Сразу скажу, выносить тебе мозги нам нет резона. Шефу ты нужна. Даже не сама ты – твоя пресная мордашка ему без надобности. А вот Данилов нам сильно дорогу перешел. Что дальше будет, объяснять надо?

- Не стоит, - откликаюсь глухо, чувствуя, как обрываются в душе невидимые тонкие нити. Сразу становится очень холодно, не спасает даже любимая куртка. – Я поняла.

Громила смотрит еще пару минут на меня, не отрываясь, а затем, скривив тонкие губы, выдает неожиданный вердикт:

- Надо же, хоть какой-то зачаток мозга есть. А то я уже устал думать, на что в тебе Данилов повелся. Кроссворды гадать в койке интересней?

Машинально открываю рот, чтобы резко и не очень цензурно возразить… И закрываю его обратно, выдавая совершенно другие мысли:

- Не твое дело.

На самом деле тянет истерически хохотать, ибо так накосячить со сбором информации, еще надо постараться! Но внутренним чутьем понимаю, начну отрицать – еще сильнее подставлю и Артура, и себя. Да и шкаф с глупой антресолью моих обалдевших глаз и желания послать его куда-нибудь в Тегусигальпу не замечает.

А зря. Я б ему с удовольствием объяснила, что это за место. Если, конечно, его слабо развитый мозг способен переварить название «Гондурас», не опошлив его при этом.

Но пока он только скалится, явно не собираясь выдавать наличие у себя серого вещества, скорее всего, ввиду банального его отсутствия в пустующей черепной коробке:

- Последний раз предупреждаю, не хами. Пискнешь еще раз, придется за базар отвечать. Ясно?

- Прекрасно! – не выдержав, все-таки огрызаюсь я.

Но мужик этого не замечает. Микроавтобус в этот момент замедляет ход и очень скоро останавливается насовсем. Амбал пристально вкладывается в темноту за окном, а после протягивает руку к двери, предупреждая:

- Приехали. Вякнешь хоть слово, заорешь или попытаешься сбежать – и я за себя не отвечаю.

И, не дожидаясь ответа, выходит на улицу первым.

Чуть помедлив, выхожу следом: отказываться, когда так просят, чревато последствиями. Пытаюсь обхватить себя за плечи, но вовремя замечаю этот машинальный защитный жест, и усилием воли заставляю выпрямиться, хотя бы немного.

Казаться слабой даже перед такими упырями неохота.

Пусть даже их, на проверку, оказывается двое, и второй выглядит гораздо приятнее, чем первый - с ростом настоящего дядя Степы, и лицом деревенского дурачка. По крайней мере, зачем он всё время давил идеально белую и ровную, но все-таки идиотскую улыбку, я понять не смогла.

- Это че, она? – окидывая меня оценивающим взглядом, хмыкает он, небрежно вращая на длинном пальце ключи от машины. А костяшки-то тоже сбитые – мальчик явно не только машину привык водить и за минералкой на утро бегать. – Ниче такая. Зачетная.

Принимаюсь делать вид, будто настороженно рассматриваю этого индивида в джинсах и тонком сером свитере, а сама судорожно подмечаю виды вокруг. И они, к счастью, оказываются до боли знакомыми.

Это выезд из города, за следующим поворотом круговое движение, направо с него прямая, длинная трасса в аэропорт. Налево дорога уходит мимо частных секторов и небольшой деревеньки, дальше за город, к дачам и путям в соседние города.