Из-за них я не успеваю забежать в кафе. Очень обидно, конечно, но времени нет – мне не терпится навестить стряпчего. Достаю визитку и еще раз проверяю адрес. Сзади гудит клаксон и я вздрагиваю. Поворачиваюсь и обнаруживаю, что неподалеку остановилась машина и господин Роммер машет мне из окна.

Встревожившись, спешу к нему.

– Быстрее, леди Грэхем, – говорит он, – Какая невиданная удача, что я перехватил вас. Садитесь.

– Что случилось? – спрашиваю, когда дверца авто захлопывается за мной.

– Ваши родственники вывозят из особняка мебель.

– Что? А они имеют на это право?

– Нет. Но наглость второе счастье. Решили, что никто не защитит вас.

Особняк неподалеку, мы доезжаем до него за минуту.

– Мне позвонила экономка, доверенная помощница вашей покойной бабушки.

Господин Роммер выскакивает из авто и открывает мне дверцу.

– А что можно предпринять? – все внутри сжимается от гнева. Какие же они мерзкие, эти Мойроши.

Тот грузовичок, попавшийся мне на глаза, все еще стоит у дома и рабочий загружает в него диван.

– Мебель в доме старая, половина никуда не годится, но им бы сделать гадость.

Господин Роммер достает из нагрудного кармана платок, снимает очки и протирает их.

А с крыльца спускается леди Мойрош. На ее губах играет самодовольная улыбка, голова гордо поднята.

Вот что за люди?

Она видит нас и нагло ухмыляется. Складывает руки на груди, готовясь к битве.

– Леди Мойрош! – обращается к ней стряпчий. – Вы, видимо, ошиблись домом и вывозите чужую мебель.

А двое рабочих уже тянут шкаф. Хороший такой, добротный платяной шкаф.

12. 12.

Я лихорадочно соображаю, как бы поступила Анна. Судя по дневникам, она была женщиной импульсивной, эмоциональной.

– О, нет, я не ошиблась домом, – небрежно кидает леди Мойрош.

Память Анны неожиданно подсказывает, что ее зовут Лилия. Висок простреливает болью и я морщусь. Воспоминания или эмоции Анны иногда так наплывают, вызывая дискомфорт.

– Простите, миледи, вы, верно, запамятовали? Особняк достался леди Грэхем. Все имущество, находящееся в нем, также перешло к наследнице, – стряпчий, видимо, хочет решить проблему полюбовно.

– Но это мои вещи, – разводит руками тетка. – Я хранила их здесь. Вы, конечно, можете начать проверять, если... желаете скандала.

И она с мерзкой ухмылкой смотрит на меня.

– Леди Мойрош, зачем нам скандалы? Я просто вызову жандармов, – улыбаюсь и слежу, как возмущенно взлетают брови этой интриганки.

Поворачиваюсь к господину Роммеру и тихо спрашиваю:

– Можно ей пришить проникновение на частную территорию?

Стряпчий кивает. Он явно не знает, как далеко я готова зайти в борьбе с родственниками, но готов поддержать советами.

– Да как ты смеешь? – лицо леди Мойрош искажается гневом. – Раз я сказала...

– Ох, вы вторглись в чужой дом, о чем тут говорить? Господин Роммер знает все законы и он легко докажет, что вы пытаетесь меня обокрасть.

– Господин Роммер, вы что – защищаете интересы этой особы?!

Стряпчий вздыхает, но в глазах его пляшут задорные чертики.

– Леди Глэдис Мойрош попросила меня присмотреть за внучкой и да – оплатила мои услуги юриста. Я сожалею, миледи, но если вы не вернете мебель, леди Грехэм обратится в жандармерию.

Тетка выглядит пораженной. Она ведь считала, что Анну некому защитить. Я сдерживаю гнев, не хочу повторять ошибок Анны, которую специально провоцировали на скандалы и глупости.

– Попросите рабочих вернуть вещи в дом, – спокойно говорю, приближаясь к родственнице.

Мы сталкиваемся взглядами, но я не отвожу глаз. Тем временем еще один рабочий выносит красивую напольную вазу. Вещь явно дорогая.

– Я не постесняюсь написать заявление о взломе, – произношу уверенно.