Зимой всегда наступает такой момент, когда остро хочется в лето. Снять с себя все сто одёжек без застёжек и броситься в море. И плыть, плыть куда-то к горизонту в тёплой и мягкой воде, отдыхать на спине и опять плыть. Всё-таки есть в этом что-то эротическое, в том, как ты двигаешься в воде – ритм, энергия.

Вот интересно, что с моря берег всегда кажется ближе, чем на самом деле. Кажется, что не так уж далеко ты отплыла, а когда возвращаешься, устаёшь под конец и вылезаешь на берег вообще без сил и лежишь, впитываешь тепло мелкой гальки, тепло солнца. После этой странной близости с морем.

Летом, кстати, можно жить вообще без еды, на одной пране – реально на солнечной батарейке. Есть хочется только к вечеру, да и то не так чтоб сильно. А зимой я всё время мёрзну и хочу горячего питья – чая, кофе, травы какой-нибудь заварить. И с мёдом или вареньем. Варенье обалденно варит мама – она как-то умудряется его не переварить, а выключить, когда ягоды ещё не потемнели, но уже пропитались сахаром и не закиснут. Мамино варенье самое вкусное, особенно вишневое и айвовое. Клубничное я тоже люблю, но оно обычно бывает без ягод, один сироп, потому что в процессе варки я все ягоды съедаю – не могу удержаться. Клубника – моя любимая ягода. У меня день рождения как раз в сезон клубники, и мама всегда дарит мне ведёрко клубники и говорит: ешь, сколько хочешь!

А сейчас, зимой, что остаётся? Сидеть с горячей кружкой чая "под лаской плюшевого пледа".

На днях посмотрела «Жестокий романс», сходу нашла то стихотворение Киплинга, которое пел Михалков – про цыганскую дочь. Красиво, конечно. Но как-то странно. Оно ведь не про любовь, а про свободу. Не про то, что Ларисе нужно с Паратовым замутить, а про то, что целый мир лежит у ног влюблённых, про то, что вдвоём не нужен ни дом, как место привязки, ни какие-то условности. Только любить должны двое, сердце к сердцу.

Вообще, конечно, вся эта тема с приданым, с бедностью, с какими-то чудовищными манипуляциями вокруг красивой и вроде бы неглупой девицы выглядит странно. Неужели так трудно было взять и пойти работать? Ну хоть гувернанткой какой-нибудь поехать в ту же Европу? Мы, кстати, с девчонками ищем себе место в Англии – подумываем, как бы там найти семью, чтоб присматривать за детьми и учить их русскому. Я сейчас переписываюсь с девочкой из Шотландии, она на последнем курсе и собирается ехать во Францию в такую вот семью, на год. Я тоже хочу. Но мне учиться ещё целых два года.

Ладно, пора читать домашку.

Лекции отца Георгия

Познакомились с Денисом. Он учится на третьем курсе филфака, уже после армии, постарше нас на год или два, здоровенный детина чисто славянского типа с копной светлых волос, растущих в разные стороны. И нос картошкой. Денис кажется бесхитростным и даже глуповатым на первый взгляд, но это не так. Он умный и внимательный.

Да, мы с девчонками всё-таки начали ходить туда к русистам на лекции отца Георгия.

Удивительно то, что мы столько слышали обо всех этих библейских историях, но толком их и не знаем, поэтому все рассказы молодого священника кажутся настоящим открытием. Кстати, русистки говорят, что он не женат, но держит целибат. Это такой обет специальный – не монашеский, но жениться нельзя. Олька говорит: жаль, он симпатичный. А мне как-то всё равно, не в моём вкусе, слишком он какой-то кругленький и маленький. Нет в нём мужественности. Но зато он умный, конечно.

Рассказывал нам про блудного сына. Там есть такой момент: брат этого вернувшегося гуляки обижается на отца и говорит ему, мол, ради меня ты пир не устраивал, хотя я тебе помогаю все эти годы и слушаюсь. И мне стало тоже так обидно, что я встала и спросила: как же так, почему такая несправедливость? А отец Георгий искренне удивился: