Художник – Вероника Маркина

Галина Евдокимова

В маленькой деревушке разгоралась весна. Весенний ветерок освежал, солнце грело, но ещё не пекло. Жители, радуясь молодой травке и пришедшему теплу, скидывали куртки и подставляли приветливому южному ветру свои добрые деревенские лица. Деревянные домики согревало наконец-то выглянувшее солнце. Оно ласкало разноцветными лучами маленькие окна, скользило по бревенчатым стенам и, словно забавляясь, то пряталось, то появлялось опять.

Один из таких домов стоял немного поодаль от других, как будто чего-то стеснялся. Он отличался пристроенным удлинённым сарайчиком, в котором целыми днями возился дедушка. То что-то мастерил, то чинил, иногда мешал какие-то травы и корма для животных, рубил крапиву, ворочал солому, которая сушилась здесь же.

Из дому вышла чернявая бабушка с маленькой светлой девочкой лет четырёх. Старшая несла в одной руке ведро, а другой держала за руку ребёнка.

– Бабушка, мне солнце глазки слепит. Больно!

– Ничего, ты закрой глазки и иди.

Девчушке казалось, что в последний раз она выходила на улицу прошлым летом. Хотя всю зиму дедушка гулял с ней и катал на санках, которые по-своему, по-стариковски, называл «салазками». Глаза не привыкли к яркому свету, и всё время хотелось зажмуриться.

Вот путники дошли до колонки в самом конце улицы. Бабуля набрала воды и, снова крепко взяв внучку за руку, двинулась обратно.

– А спой-ка мне песенку, – предложила старушка.

– «Калинку-малинку»?

– «Калинку-малинку».

– Калинка, калинка, калинка моя! В саду ягода-малинка, малинка моя! – весело распевала на всю улицу девчушка, прикрыв глаза рукой от солнца будто козырьком.

– Ой, хорошо, молодец! Хорошая песенка, – покачала головой бабушка, будто в первый раз её слышала. Она и песню эту любила, и внучку Малинкой звала. То ли потому что ягоды эти любила, а то ли потому что внучку. Может, и вовсе просто потому, что имя её идеально рифмовалось с этим прозвищем.

Девочке почему-то вдруг сильно захотелось поесть малины. Крупной, сочной и сладкой как конфеты. Нет, малина лучше конфет. Вкуснее. Но бабушке она про своё желание ничего не сказала.

– Сегодня родители твои приедут. Опять игрушек навезут полный дом. А мне потом убирать за вами. Эх, подарок ты мой неприкаянный.

– Бабушка, а что такое «неприкаянный»?

– Подрастёшь – узнаешь. Нечего сейчас голову всякой ерундой забивать.

Внучка задумалась. Если это ерунда, так зачем же тогда ею называть? Странные эти взрослые.

– Иди пока, во дворе погуляй. Смотри, за калитку не выходи! Нельзя!

Малинка с удовольствием выбежала на улицу. Наконец-то тепло, и можно всё время гулять, не укутываясь в миллион разных одёжек. Правда, земля ещё не просохла после снега, и бабуля заставляет надевать резиновые сапожки. А так хочется уже бегать в сандальках!

Немного постояла среди пустого двора. Делать было нечего. Тогда малышка чуть побегала туда-сюда, туда-сюда, а после присела на скамеечку. Минут пять сидела, болтая ногами, которые не доставали до земли. Когда надоело, снова встала и подошла к забору. Глянула на пустую улицу. Вдоль домиков пролегала колея по грунтовой дороге. Улица тянулась-тянулась и пряталась за поворотом. Было тихо и пусто. Только лишь лёгкий весенний ветерок слегка покачивал ветви деревьев. И чего туда ходить? Там же тоже скучно и неинтересно!

Малинка уже собиралась уходить, как неожиданно появилась Она. Откуда она взялась – девчонка так и не поняла. Вышла из-за поворота? Выбежала из соседнего дома? Может, из земли выросла? Как в сказках – «откуда ни возьмись». Интересно, кто она такая?