Мужчина медленно вздохнул и сосчитал до пяти.

– Так не веди себя как ребенок, лисёнок, – чуть ослабив хватку на запястьях, с некоторой мукой проговорил он, заглушая внутри все те эмоции, которые могли испугать девушку. – Амон – взрослый мужчина, у него были, есть и будут женщины. Хоть переломай им все ноги и руки, – с намеком добавил Фэйт. – Этим ты только испортишь отношения с ним. Либо смирись, либо решайся признаться Янару в своих взрослых чувствах. Только он не примет их, и ты в глубине души это знаешь, поэтому и бесишься.

За пятнадцать лет Фэйт стал товарищем и наставником для лисы. Не так как Амон – этих мужчин нельзя было сравнивать ни в коем случае. Для лисы они были как ночь и день, как вода и пламя. С обоими уютно, оба родные и любимые. Но дню не доверишь тайны темноты своей души. В огне можно сжигать или греться. Вода же, пусть так же может согреть или утопить, совсем другая стихия. Амон и Фэйт были ее стихиями – частью одного, но противоположные по свойствам.

Амон был ее повелителем, Фэйт – драгоценным другом и щитом. Спроси у кицунэ, кто из них лучше, она бы никогда не ответила – не смогла бы выбрать. Разве можно сделать выбор между воздухом, наполняющим легкие, и кровью, без которой тело погибнет? Все необходимо, все важно для функционирования живого существа. Правитель и его Советник были телом Руны, ее плотью и кровью, ее дыханием, ее жизнью.

– Зачем ему другие женщины, когда у него есть я? – первые яркие эмоции стали угасать, еще больше оголяя душу кицунэ. В темных, как сама бездна, глазах девушки теперь плескался океан отчаяния.

С Фэйтом она могла позволить себе любые слова, любые чувства. С ним она не боялась быть слабой, растерянной, признаться во всех грехах. Он видел ее насквозь и хранил сотни тайн юной лисицы.

– Ты знаешь ответ на свой вопрос. Нужно ли мне озвучивать его и в этот раз?

Обмякнув, Руна прильнула к груди Советника, вдыхая любимый запах, проникаясь ощущением Дома. И снова лишь темнота была свидетелем их близости.

Стоя под лестницей, скрытые от случайных взглядов и теней, каждый из них боролся со своими внутренними демонами. И каждый из них проигрывал эту битву снова и снова вот уже не один год…

– А знаешь, – внезапно отпрянула Руна и в поисках одобрения подняла лицо навстречу Фэйту, – я уйду из дворца. А может, и вовсе переберусь на нижние земли, там точно есть, на что посмотреть, я знаю, я читала и слышала, – она говорила, рисовала в своей голове складный план и даже начинала ощущать некое удовлетворение и решимость. – Он отвыкнет, забудет, а потом я вернусь лет через двадцать: умная, веселая и красивая. И он забудет ради меня всех!

– Что за радикальные меры? Никто не отпустит тебя в никуда, – подбирая слова, растерянно проговорил Советник, обескураженный таким поворотом. – Амон никогда не даст тебе покинуть дворец и начать жизнь, к которой ты попросту не приспособлена. – Он вглядывался в лицо девушки и пытался понять, насколько серьезна она в своих мыслях. И увиденное воодушевление ему не понравилось. – И речи быть не может. Против монарха пойдешь? Вот уж узнает если, он тебе устроит воспитательную беседу!

Сказав это, он вернул девушку в объятия, крепко прижав, словно желая связать своими же руками резвую девицу.

– Он отпустит, – спокойно, со знанием ответила Руна прямо в темную рубашку друга. – Даст возможность узнать себе цену, показать, на что я способна…

И Фэйт знал, что она была права. Дать выбор – было в духе Амона – позволить набить шишки.

– Значит, я тебя никуда не отпущу, – тут же было брошено в темноту.

Слушая беспокойные удары сердца мужчины, Руна закрыла глаза и представила свой день без Советника и Правителя. Без своих дорогих друзей, своей семьи… И ей не понравилось.