– Заяц – ваш тотем? – спросил Варжик и схватил зверя за лапу. – Ладно, берите растение и двигайте за мной.

Он сам открыл кабинет, в который после громкого увольнения предыдущего его владельца уже несколько месяцев никто не заглядывал, и показательно водрузил зайца на большой полированный стол. Саша, готовившаяся испытать приступ восторга, почему-то ничего не почувствовала.

– Ух ты, – на всякий случай сказала она, пристроив фиалку. – Я вам очень благодарна, Андрей Аркадьевич.

– Себя благодарите, свои таланты, – Варжик посмотрел на нее внимательно, и Саша в который уже раз подумала, что он периодически прикидывает, не приударить ли за ней, но потом отказывается от этой мысли.

Оставалось надеяться, что благоразумие и дальше будет побеждать все эти внезапные порывы. Тем более что о преданности Варжика законной супруге ходили легенды. Он был женат на польке, в которую влюбился еще в юности, а предложение сделал лишь спустя пятнадцать лет. Возраст соскоблил позолоту с внешности его жены, но невероятный шарм и умение привлекать к себе внимание все еще оставались при ней. На корпоративных вечеринках многие мужчины не сводили с нее глаз.

– Если вы не возражаете, остальные вещи я перенесу сюда завтра. Когда приказ будет подписан, тогда уж…

– Экая вы, оказывается, буквоедка, Александра. Но ключи – у вас. Захочется полюбоваться новым видом из окна – можете заходить и сидеть тут хоть весь день.

– Вряд ли вы разрешите мне целый день считать ворон, – улыбнулась Саша.

Когда Варжик ушел, она еще раз огляделась по сторонам и, бодрясь, подмигнула зайцу.

– Интересно, почему я не скачу от радости? – обратилась она к нему с вопросом. – Так ждала, так надеялась, мечтала, можно сказать. И вот я тут, и – ничего. Это Горохов во всем виноват. Если бы он не обрушился на меня со своим младенцем, я бы от восторга уже до люстры допрыгнула. Боже мой, – вице-президент, в мои-то годы!

Заяц скептически смотрел на нее.

– Ну, почти вице-президент, – недовольно поправилась Саша. – Одной ногой вице-президент. Нет, это плохое сравнение. Одной ногой бывают в могиле, а тут речь о высокой должности. Фу, как странно у меня на душе, как муторно.

Она подергала себя за воротник, словно он мешал ей дышать. «Все-таки нужно дождаться приказа, а потом уж ликовать», – подумала она, хотя и сомневалась в том, что примется ликовать при виде документа с подписями и печатью. Завтрашнее утро покажет. Возможно, завтра робко примеренная новая должность сядет на нее как влитая.

Саша отправилась в свой пластиковый закуток, по дороге то и дело останавливаясь переброситься парой слов с сослуживцами, которым не терпелось выспросить у нее все подробности нового назначения.

– Я еще ни в чем не уверена, – отбивалась она от поздравлений.

– Но Варжик дал вам ключи от кабинета, – наставила на нее указательный палец заместительница главного бухгалтера. – И все знают, что его слово – это все равно что золотое яичко курочки Рябы, его ничем не испортить.

– У сказки про Рябу плохой конец, – напомнила Саша и, не сдержавшись, раздосадованно воскликнула: – Марья Прохоровна, я не то чтобы суеверна, но…

Договорить она не успела. Бухгалтерша с неожиданной силой схватила ее за запястье и, расширив глаза, впилась взглядом в кого-то за Сашиной спиной. Этот кто-то шел по проходу, отчетливо поскрипывая ботинками.

– Боже мой, он! – прошипела Марья Прохоровна Саше в лицо и тут же отступила, заулыбалась и заискрилась, как шар из фольги, в который ударил свет прожектора.

– Кто? – тупо спросила Саша и хотела было обернуться, но бухгалтерша не дала ей такой возможности.