С этими словами он распахнул дверь в собственную приемную. Приемную почти целиком занимал такой огромный стол, что, казалось, именно за ним и сидит самый главный начальник. Воцарившаяся здесь секретарша выглядела потешно, поскольку была маленькой и глазастой, как чихуахуа. Предпенсионный возраст позволял ей не бояться увольнений, выговоров и других подобных глупостей, поэтому она вела себя смело, а порой даже дерзко. Одной рукой она печатала на компьютере, во второй держала электронную сигарету.

– Надежда Петровна, вы вдыхаете жуткую гадость прямо на рабочем месте, – бросил Варжик, пересекая комнату. – Это – не дело.

– У меня нет времени бегать на перекуры, – отрезала та, продолжая щуриться на бумаги. – И вы сами знаете, какая тут вытяжка – даже запах дохлой собаки не дойдет до ваших ноздрей.

Саша хихикнула и нырнула вслед за Варжиком в его кабинет, который являлся предметом восхищения всех без исключения сотрудников фирмы. Он напоминал коробку, наполненную драгоценными вещицами. Все, начиная от свободно спадающих штор из органзы или бесценных акварелей на стенах и заканчивая антикварной чернильницей, выбиралось с большим разбором. Здесь было мало места, зато много света и живого воздуха, врывавшегося в открытые окна.

– Вот что, – сказал Варжик, добежав до подоконника и круто развернувшись. – Мне нужно вас предупредить.

Саша, быстро следовавшая за ним, едва успела затормозить. Вид на бульвар напоминал ей о Горохове и сбивал с толку. Было трудно сосредоточиться. В животе по-прежнему горело, как будто она наелась перца.

– О чем предупредить? – спросила она, переступив с ноги на ногу.

– Степан Ярославович против вашего назначения, – с неудовольствием констатировал Варжик. – Однако это не должно вас останавливать на пути к новым свершениям. Я никого другого не вижу в кресле главы отдела по работе с клиентами. А мое мнение здесь кое-что значит. – Он посмотрел на Сашу орлиным взором. – В общем-то, я позвал вас для того, чтобы вручить ключи от нового кабинета. Держите.

Шагнув к своему столу, он выдвинул верхний ящик и швырнул Саше связку. Брелок блеснул на солнце, словно золотая монета. Саша, не отличавшаяся отменной реакцией, тем не менее, ухитрилась поймать добычу.

– Добрый знак, – похвалил ее Варжик. – Пойдемте, я помогу вам перенести вещи.

Вероятно, с его стороны это была демонстрация силы, но Саша, взбаламученная недавней встречей со Стасом, а еще больше его новым статусом молодого отца, отнеслась к предложению без должного энтузиазма.

– А приказ уже подписан? – спросила она, следуя за боссом, который просквозил через приемную в обратном направлении и припустил по коридору. Очутившись в общем зале, безошибочно отыскал среди лабиринта пластиковых перегородок нужный закуток и двинулся к нему. Задумчиво пошевелил усами, не обращая внимания на любопытные взгляды подчиненных.

– Приказ будет подписан завтра, когда вернется Степан Ярославович, – ответил он с некоторым опозданием. – Ну, что вы хотите взять в первую очередь?

Саша обвела свое рабочее место растерянным взглядом.

– Цветок, – сказала она, взглянув на чахоточную фиалку, коротавшую свой горький век на подоконнике. Кусок подоконника входил в Сашино обитаемое пространство, и она очень им дорожила.

– Вот этот цветок? – не поверил Варжик.

– Этот, – застеснялась Саша. Ни летнее солнце, ни удобрения, ни полив «по науке» не смогли вернуть фиалке радость жизни. По этому поводу Саша на нее очень сердилась. – И еще я возьму плюшевого зайца.

Заяц сидел на столе возле карандашницы, демонстрируя философское отношение к жизни – одно ухо у него было оптимистично поднято, другое понуро повисло.