– Да, мсье. – И Эм направился в сторону прихожей. – Как вы и говорили, мсье. Просто невероятная проницательность! Вы примете ее в кабинете?

– Безусловно! Я уже почти там! – Коприсс уже вытер руки и быстрым шагом направился в свой кабинет, пока Эм любезно приветствовал гостью.

В дверях и правда стояла та самая девушка, с которой познакомились друзья несколько вечеров назад. Она была одета по погоде: черные кожаные полуботинки от дождя и грязи, что непременно встретится вам по дороге в такую погоду, джинсы самого обычного темно-синего цвета, свитер и простенькое пальто бежевого цвета, которое слегка потемнело в цвете от влаги, а также черная бейсболка, что совершенно не рушило общее представление о ней как о человеке с собственным стилем. Эм галантно предложил помочь снять пальто и головной убор и указал на дверь кабинета, развешивая одежду в гардероб.

– А вы не проводите? – Девушка, как показалось господину Эм, немного съежилась в неловкости от своего же вопроса.

– Вы боитесь мсье Коприсса? Напрасно. Он весьма мил и учтив, когда разговор заходит о сделках и контрактах. Вы и сами изумитесь, – легко улыбнулся Эм.

– Я просто первый раз в таких делах. – Гостья все же начала медленно идти в сторону двери, на которую указал ранее Эм. – Сильно смущена, если честно, и совершенно не знаю, что мне следует говорить при встрече.

– Как вас представить?

– Сюзанна. – Девушка буквально впилась своими большими карими глазами прямо в своего собеседника. – Да. Представьте меня как Сюзанну.

И Эм, открывши дверь кабинета, произнес:

– Мсье Коприсс, к вам – Сюзанна. – Но, немного подумав, добавил: – По деловому вопросу.

– Конечно! Я только вчера говорил, что ждал ее еще вчера! Пропусти, пожалуйста, и, будь добр, кофе!

Когда Сюзанна прошла в кабинет, то Эм еще раз уточнил, будет ли гостья кофе, и, получив ее согласие, удалился на кухню, оставив заказчицу и исполнителя наедине.

– Как зовут вашего дворецкого? Он очень мил и галантен. – Сюзанна решила, что стоит начать разговор с отвлеченных тем, постепенно подходя к тому, что ее так томило и мучило изнутри – к сделке.

– Дворецкий? – Мсье Коприсс оторвался от своих записей и слегка улыбнулся. – Нет-нет, мадам, это мой лучший друг – господин Эм. Да, я понимаю, что я кажусь совершенно идеальным, и я не смею вас в этом винить, – такова моя натура, моя суть, – но я исключительно не выношу бытовые хлопоты. От них я становлюсь квелым, раздражительным и совершенно неготовым к общению с кем-либо. И Эм, мой друг, взял на себя ответственность за то единственное, в чем я по-настоящему плох.

– А почему бы вам тогда не жениться? – Едва Сюзанна закончила свой вопрос, лицо Коприсса, как, впрочем, и он сам, вдруг будто состарились на сотню лет, приобрели болезненный, встревоженный вид; взгляд девушки скользнул по столку, заметив небольшую рамку с двумя пожелтевшими фотографиями на старый манер, а сама она лишь смогла добавить: – Извините.

– Что ж, – мсье быстро пришел в себя, вернув легкую улыбку и блеск в глазах, – думаю, можем считать, что по неуместным вопросам мы достигли паритета и нам ничто теперь не мешает продолжить беседу как настоящим друзьям! Вы согласны?

Кофе был принесен, и Эм, убедившись, что мсье Коприсс не против разделить легкий десерт с гостьей, как бы она сама ни протестовала против такого, вернулся к обременительным хлопотам по дому.

– Так что же произошло в тот вечер, Сюзанна? Утешьте мое любопытство, чтобы я смог вам предложить то, что вы действительно хотите!

И Сюзанна рассказала о своем парне Косте, который уже почти ее муж Константин, о том, что он был вызван вечером той субботы на важное и срочное дело, а важным и срочным делом может быть только дело, на которое вызывают вечером, о том, что он вообще-то работает инженером, но она в этом мало чего понимает, а еще о том, что он не справился с управлением своего автомобиля и слетел в овраг где-то за городом, но врачи его собрали и ввели в кому, так что теперь и не знают, что с ним делать, но вроде бы надежда все еще есть. «Нужно восемь часов операции и несколько тонн удачи», – вот заключение главного хирурга. А пока Костя, который уже почти Константин, находится в коме в самом известном медицинском центре города.