— Мама? — снова позвала я.

— Беги от него, Айрэн! Всё не то, чем кажется! — произнёс до боли знакомый голос, и я открыла глаза.

— Айрэн, проснись! — Драго Риверден пытался растормошить меня, и я зло посмотрела на него.

Возможно, он помог мне избавиться от плена кошмарного сна, но я злилась за то, что мне не дали поговорить с мамой хотя бы во сне. Веки тяжелели, глаза горели, а во рту царила самая настоящая засуха. Больно было даже пытаться говорить. Да что за жажда такая? Наверное, я слишком много нервничала в последнее время. Следовало употреблять больше жидкости и спокойнее относиться ко всему.

— Ты в порядке? Тебе приснился страшный сон…

Я огляделась и поняла, что теперь уже нахожусь не в карете, а в нашей супружеской спальне. Когда меня успели перенести?

— Я не хотел будить тебя, поэтому принёс сюда на руках. Ты в порядке? — повторил свой вопрос мужчина, ответив на мой беззвучный вопрос.

— Да… Пить, пожалуйста, дайте мне пить, — взмолилась я, покосившись на кувшин с водой, стоящий на столе.

Драго Риверден налил стакан воды и поднёс мне. Жадно прильнув к краю губами, я залпом осушила стакан и стала дышать чаще, чтобы скорее привести дыхание в порядок.

— Теперь лучше?

Я кивнула и выдавила улыбку.

— Ну что же, тогда нам можно, наконец, поговорить о твоём поведении, Айрэн.

11. Глава 10. Дамиан

Поведение Айрэн выбило меня из такого привычного состояния спокойствия и умиротворённости. Не следовало ей выбираться на трибуну и выступать перед народом, не следовало делать что-то без согласования со мной, но эта строптивица решила поступить по-своему. А ведь я сказал ей ещё в таверне, что не поддерживаю идею с праздником, но ведьмочка успешно сделала вид, что не слышала моих слов. Если честно, я не ожидал, что людей взбодрит её предложение: мне казалось, что они покрутят пальцем у виска и обвинят Айрэн в желании устроить праздник, когда у некоторых семей траур, но они обрадовались. Возможно, я был неправ, и сплочённость действительно подбадривала их.

Сейчас, глядя на супругу, я пытался понять, чувствует ли она себя виноватой, и обратил внимание, что девушка выглядит перепуганной. Айрэн смотрела на меня как-то странно, словно опасалась, что прикажу четвертовать её за случившееся. Неужели я дал ей хоть один повод так плохо думать обо мне? Дал ведь… Вспоминаю наш первый разговор в карете. Тогда я был зол из-за того, что меня пытаются превратить в безмозглого шута, думая, что я не почувствую обмана, а когда я ощутил присутствие оружия, то окончательно потерял контроль над собой. Но ведь я не причинил ей вреда. Испугал, постарался заставить подчиниться мне, но не сделал ей больно. Хотя кого я обманываю? Она испытала крайне неприятные ощущения в тот момент, за которые теперь меня пожирала совесть.

— Послушай, Айрэн, в этот раз у тебя всё получилось, но впредь ты не должна делать то, что взбредёт в голову. Это не твоя деревня, где любая ведьма может перебить старейшину и выступить со своим заявлением. У нас не терпят и не прощают подобного поведения, — начал я спокойным голосом.

— Вашим подданным понравилась моя идея. Они смогли успокоиться. Вы видели блеск в их глазах? Драго Риверден, я не считаю себя виноватой, — выдавила ведьма, стараясь не смотреть мне в глаза.

— Почему-то я и не ждал, что ты начнёшь извиняться или признаешь свою неправоту. В любом случае ты поступила предосудительно, Айрэн. Мне придётся объясниться перед советниками, почему я вдруг дал слово супруге, которая должна оставаться моей безмолвной тенью.

Айрэн сверкнула на меня разгневанным взглядом и фыркнула что-то себе под нос. Ей не понравились мои слова, и я прекрасно понимал это, но ничего не мог поделать с собой — я сказал ей правду. Такие правила устоялись, и мы не могли отступать от них, даже если бы сильно захотели этого.