— Я дала вам нерушимый обет! — постаралась напомнить я.

— Ты — да, а он — нет.

Кинжал чуть дёрнулся, показывая своё недовольство тем, что не может вставить пару слов, а я активировала его защиту, которая окружила меня едва заметным прозрачным куполом.

— Боишься меня? — вкрадчивым голосом спросил Дамиан.

Я покосилась в его сторону и отвела взгляд.

— Остерегаюсь, — честно призналась я и закрыла глаза, позволив себе расслабиться.

Наверное, мне следовало поговорить утром с Магнолией об убийце, опустошающем девушек, ведь Дамиан ясно дал понять, что пока не готов делиться со мной подробностями. Что, если всё куда серьёзнее, чем он предполагает, и даже в стенах поместья я могу стать жертвой убийцы?

Я не поняла, что подействовало сильнее — бессилие от перевернувшейся с ног на голову реальности, или слабость из-за выпитого вина, — но уснула я быстро.

Проснулась от сильнейшей духоты, стоящей в спальне. Казалось, что воздуха стало катастрофически мало, и он обладает каким-то терпким запахом. Обернувшись, я поняла, что Дамиана Ривердена рядом со мной уже нет, и порадовалась, что мы не столкнёмся с самого утра. Проведя ладонью над кинжалом, я сняла с него печать молчания и защитный купол, оберегавший меня ночью, исчез.

Дышать стало гораздо легче. Я никогда не проводила так много времени под куполом, и не знала, что он не пропускает толком кислород. Втянув в себя побольше воздуха, я шумно выдохнула через нос.

— Ещё чуть-чуть, и ты умирала бы в конвульсиях, а я ничего не смог бы поделать. Хватит затыкать меня печатями! Твоя мать никогда не позволяла себе ничего подобного! Она поклонялась мне! Если бы ты тоже поклонялась мне, то у нас сложились совсем другие отношения!

«Бы!» - любимая добавка моего чудастого фамильяра.

Я нахмурилась и мотнула головой.

— Ты слишком много болтаешь, что опасно в нашей ситуации, — огрызнулась я.

Дверь в комнату приоткрылась, и на пороге появилась Магнолия. Фамильяр замолчал, а женщина прошла внутрь и посмотрела на меня. Ещё одна вещь, которая не нравилась мне в этом доме — прислуга могла являться в комнату в любое время. Получается, что личного пространства здесь у меня и не было. Радовало только одно — в спальне моего супруга есть своя уборная, где я смогу укрыться в любой момент и даже принять ванну без помощи служанок.

— Ну как ты чувствуешь себя, девочка? У вас с хозяином всё получилось?

Я покраснела и молча пожевала губами, вспомнив, как прошла наша брачная ночь с супругом. Должна ли я отчитываться перед прислугой, как именно у нас всё сложилось с Дамианом?

— Всё хорошо. Спасибо, — пролепетала я недоумевающим голосом.

— Тебе, наверное, хочется принять ванну?

Наверное, будь эта ночь настоящей, я бы не отказалась от водных процедур, но сейчас совсем не до них.

— Нет… Спасибо. Мне хочется перекусить чем-нибудь лёгким и узнать кое-что… — Я присела и внимательно посмотрела на женщину: — Магнолия, что вам известно об Иссушителе?

Женщина подпрыгнула и перепугано посмотрела на меня, будто я начала речь о самом дьяволе. Нервно теребя пальцами подол платья, она покачала головой.

— Не думала, что господин станет пугать свою супругу в первую брачную ночь, когда говорить стоит лишь о любви. Впрочем, некогда ему было обучаться любовным премудростям, ведь с ранних лет он познавал силу инквизиции, и слишком рано занял место своего отца.

Магнолия увиливала от ответов. Мне даже показалось, что она всеми силами пытается расположить меня к Дамиану Ривердену, словно он приказал говорить о нём только хорошее и вызывать сочувствие к бедному мальчику, которому несладко пришлось в детстве и юношестве. Или это моё предвзятое отношение заставляло думать именно так?