— Вдобавок бессердечная, представьте, — дополнила девушка с безразличием.

Мажор резко подошёл вплотную, нежно взяв за руку.

— Долго ещё себе врать собираетесь? — мальчишка явно не согласился с услышанным.

Её будто окатили ледяной водой. Она мгновенно выдернула кисть.

— Чистая правда, — уверенно произнесла Вера.

Павел неожиданно заключил её в объятия. Илларионова грубо оттолкнула от себя мажора.

— Без рук, пожалуйста, иначе я уйду.

Она разом лишила того всяких шансов.

— Пойду за попкорном. Подождите меня у входа в зал, — угрюмо произнес парень, направившись к прилавку.

Вероника с трудом привела дыхание в норму. Опять образ мужа предстал перед её глазами, напоминая об давнем обещании. Это было хуже наказания.

Полностью успокоиться Цепная смогла лишь после ухода Павла. Еле совладав с чувствами, она последовала за остальными посетителями. Сеанс должен начаться уже через десять минут. Среди толпы Илларионова опять поймала спиной недоброжелательный взгляд.

«Здесь кто-то из прошлого, явно», — нутром чуяла Вера.

А при попытке вспомнить, девушка увидела в голове резкий удар в боковую дверь машины другого авто. Тот самый, после которого Цепная едва выжила, распрощавшись с некоторой частью памяти. Авария, боль, кровь и скорая. От нахлынувшей цепочки ярких картин Илларионова неожиданно пошатнулась. Ей не дал окончательно упасть вернувшийся Пашка, вовремя подхватив спутницу свободной рукой под локоть.

— Тебе нехорошо? — взволнованно спросил парень.

— Всё нормально, — гордо отмахнулась Вероника.

— Ага, я заметил, — недовольно буркнул мажор, с подозрением окинув девушку взглядом с ног до головы.

Она невозмутимо выпрямилась, всем видом демонстрируя, что не нуждается ни в чьей помощи. Парень жестом пригласил зайти первой. Илларионова прошла, не заставляя себя долго ждать.

— Я взял места посередине, — сообщил кавалер, ступая позади и огласил номера сидений.

Как только они сели, свет в зале погас. На огромном экране началась реклама. Веронике вдруг стало нечем дышать.

— Мне надо выйти, — тихо прошептала девушка, ощущая резко усилившееся странное недомогание.

— Ты точно хорошо себя чувствуешь? — заметно побледнел Павел.

— К началу фильма подойду...

***

Илларионова спешно выбралась из зала и прошла до туалета, упрямо не понимая, почему стремительно ухудшилось самочувствие.

«Может, если умоюсь, станет легче», — подумала девушка, прикоснувшись к дверной ручке, но войти не успела.

Кто-то сзади набросил на шею тугой ремень и властно притянул к себе. Она машинально вцепилась кончиками пальцев в кожаную полоску, ощущая боль.

— Говорил я Димке, нет верных баб, не иди против собственного отца. Дурак, не послушал. Чё, пока муж в коме, красивой жизни захотела? Повелась на смазливое личико с большим кошельком?! — ненавистно прошипел до боли знакомый голос, затягивая всё туже. — Все вы одинаковые! Тварь, я задушу тебя собственными руками!

— Эй, а, ну, отпусти её! — внезапно вмешался Пашка, окрикнув напавшего.

На миг хватка ослабела, позволив вдохнуть больше воздуха. Этого вполне хватило для того, чтобы Вера смогла безжалостно вонзить шпильку в ботинок «доброго защитника семейных ценностей».

Айкнув, он выпустил Илларионову, скорчившись от боли, а она, резко отстранившись, наградила мужчину в челюсть хуком левой, заставив пошатнуться.

Раздраженно зарычав, амбал хотел броситься на Цепную, но ему подставил подножку стремительно подбежавший мажор. Брюнет растянулся звездочкой, едва успев выставить руки перед падением. Чуть нос не расквасил.

— Лихо спелись, голубки! — зло плюнул на пол неизвестный. — Нечего сказать!