Я сгорала от желания рассмотреть мужчину, которого так и не удалось забыть за все эти месяцы. Он изменился. Похудел. Это я заметила в первую очередь. Нет, не стал изможденным и костюм на нем не висел, но всё же реабилитация, о которой я читала в интернете, не могла на нем не отразиться.

Что касается пластической операции, то я не наблюдала никаких следов на его лице, никаких шрамов или перекошенных черт, но, возможно, что-то отражалось в мимике.

В остальном Суворов не изменился.

Такой же красивый, каким я его помнила. С голубым пронзительным взглядом, пронизывающим насквозь, будто бы говорящим, что всё будет так, как он захочет. Властным, гипнотизирующим. Которому нельзя поддаваться. Его скулы стали более четкими, а губы…

Я просто запретила себе на них смотреть, потому что тот недопоцелуй так и остался самым ярким моим переживанием за всю жизнь. Вот такая я жалкая.

– Принести вашему молодому человеку плед? – поинтересовалась милая девушка в униформе, разносящая ланчи.

– Эм… – я растерялась, а Суворов приоткрыл один глаз и радостно, как-то слишком радостно улыбнулся красивой сотруднице поезда.

Она, естественно, расплылась в ответной улыбке, и я поняла, что ничего не изменилось во внешности Максима – девушки, как и прежде, готовы перед ним стелиться.

И я разозлилась. Отчего-то снова разозлилась, будто мне есть дело до его девушек! Пусть хоть в туалете уединятся и решают, что ему нужно, плед, ланч или кровать-люкс вместе с этой красивой брюнеткой в придачу!