– Тебе всё равно придется выйти и поговорить.

Я мог долго так распинаться, а она бы наверняка хранила молчание, а мне пришлось бы уйти, временно отступить, но ситуацию спасла трель телефона, раздавшаяся неожиданно внутри помещения. Какая-то классическая мелодия для струнных, подтвердившая, что обладательница телефона именно Тая.

Мелодия отыграла и прекратилась, чтобы настойчиво заиграть вновь, но потом резко прервалась, и на смену ей послышались шаги. Кто-то шел сюда, наверняка в поисках Таи. Попалась, птичка.

Я развернулся, чтобы посмотреть, кто так настырно искал ее. Конечно же, этот гребаный итальянец, любитель распускать руки и целоваться на глазах у публики!

Антонио Пазолини собственной персоной. Его фиолетовый нарядный пиджак уже был расстегнут почти до половины и, в отсутствие рубашки, демонстрировал голую, гладкую, лишенную растительности грудь. Масляные глаза выдавали, что он изрядно выпил. Довольная улыбка, растрепанные волосы, заплетающиеся ноги – парень явно перебрал.

Дверь распахнулась, не дав произойти неловкому разговору между нами, на пороге стояла Тая. Сердце ухнуло вниз от вида ее растерянного бледного и измученного лица. Чтобы не шагнуть к ней, пришлось напрячь все свои силы.

– Ты не берешь трубку. Что-то случилось? – быстро спросил итальянец на неплохом русском, бросая на меня подозрительные взгляды. Европейская деликатность не позволяла ему, по всей видимости, спросить в лоб, что за мужик ошивается возле ее гримерки.

Конечно, у них в Европе вообще всё странно – бывшие супруги общаются как ни в чем не бывало или тихо-мирно разводятся, обнаружив, что разлюбили друг друга.

– Просто… – залепетала Тая, постоянно нервно поправляя прическу и бегая взглядом. – Просто я устала и немного… уснула.

– Спать? Сейчас? – искренне поразился чернявый и всё же глянул на меня с чуть менее деликатной улыбкой, чем прежде. – Вы кто?

– Родственник! – заявил я, складывая руки на груди и глядя на Таю. Ведь в любом случае она бы нашла причину быстро со мной развязаться, а представив себя родней, я имел шанс задержаться. – Практически сводный брат.

И Тая, и итальянец уставились на меня во все глаза.

– Ты не говорила мне, что у тебя есть брат… – неуверенно заговорил он.

– Дело в том, что ее мать замужем за моим отцом. Таким образом – мы брат и сестра, – продолжал я нести пургу, наблюдая, как от злости переменилось лицо Таи и как старательно она запихнула эту злость в себя, наигранно улыбнувшись.

– Да-а, так и есть, Максим – мой брат. Сводный, – еле слышно прошептала она, продолжая стоять в дверях.

– Так это же великолепно! Значит, мы все очень скоро встретимся на дне рождения Николая! Кстати, я именно поэтому хотел найти тебя, Тайа. Я хотел сам довезти тебя до загородного дома, но не получается, не могу никак уехать сейчас – дела. Потом расскажу подробнее. Максим может отвезти тебя? Он же туда едет тоже?

– Нет! – вскричала в ужасе Тая.

– Конечно отвезу, – кивнул я согласно, ощущая, как внутри разгорается яркий огонь предвкушения. Теперь она от меня не отвертится.

Сколько возможностей побыть вместе – ехать до загородного дома отца, присутствовать на его юбилее. Я мгновенно решил, что буду там. И плевать на всё остальное. На итальянца, на Илону, на то, что с отцом и братом мы в глубокой ссоре. Лишь бы быть рядом с ней…

– Но… – начала спорить Тая, но мы с Антонио были непоколебимы. Нет, она не поедет с водителем, и никакого такси, и вообще молчи, женщина! Он мне даже понравился, итальянец этот – в роли союзника, конечно.

Тепло попрощавшись со мной, он отправился восвояси, я же просочился внутрь скромных размеров гримерки, захлопнув дверь.