В последнее мгновение будто кто-то невидимый одёрнул меня, посоветовав притормозить, мол, осади-ка, Стешина. Ты же понимаешь, что большому миру до твоих личных трагедий особого дела нет? Масштабы не путай. Забыла, где работаешь?

— Погоди, что тебя так расстроило? Ксения, что не так с этим Радовым?

А у меня ощущение было такое, будто я затормозила за сантиметр от падения с отвесной скалы.

Разве я знала, как ведёт дела взрослый Радов? Какой он бизнесмен? Что у него за планы? Какое отношение его профессиональная деятельность имела к тому хамоватому школьнику, из которого он давно вырос?

Не самое ли время засунуть свои обидки поглубже и вспомнить о профессионализме?

— Извините, Сергей Николаевич, — я прочистила горло, сцепила пальцы в замок. — Ничего с этим Радовым не так. Я его почти и не знаю. В смысле, да, мы учились вместе, но с тех пор уйма времени прошла. Я его сто лет не видела. Понятия не имею, что он сейчас за человек.

— Человек он деловой, — успокоил меня Карташов. — Судя по общению, толковый. Серьёзный. С опытом. С большими планами. Есть шанс на плодотворное сотрудничество с его компанией.

Нет, такого Радова я точно не знала. Приходилось верить на слово начальству.

Поэтому оставалось только вздохнуть, собрать остатки воли в кулак и на время отступить для перегруппировки:

— Хорошо. Говорите, что конкретно от меня требуется.

6. Глава 6

Как он мог её не узнать?..

Заметить-то заметил. Но это и неудивительно — красивых женщин только слепой не замечает, но…

Она ведь не могла настолько измениться. Ну, без вмешательства светил пластической хирургии, конечно, но во-первых, в их крохотном городишке такой экзотики сроду не водилось, а во-вторых, она выглядела совершенно естественно, просто… по-другому.

О Стешиной из начальных классов у него остались смутные воспоминания. Слишком бурной, слишком богатой на домашние и уличные разборки была его школьная жизнь — всё как-то смазалось со временем. Смурная пухлая девчонка со смешными рыжими кудряшками.

Он время от времени её дразнил и задирал. Но он многих по тем временам задирал. Пытался справиться с ненавистью, копившейся из-за домашних — не просыхавшего отца, колотившего мать и его заодно. Да и дворовых разборок хватало. Короче, полный набор.

Зато он помнил Стешину из одиннадцатого класса — медово рыжие волосы волной, постройневшую, но какую-то тихую, едва не забитую.

Помнил ещё кое-что… кое-что, что успешно забыл и о чём не вспоминал все эти годы. Пожалуй, лучше и сейчас не вспоминать. Было и было. Разве подобное для школьников не нормально — злиться на тех, кто тебя полностью игнорирует? Злиться, а по ночам мечтать, чтобы злиться не приходилось?..

Но боже мой, всё это было лет сто назад, не меньше. Давным-давно позабылось. И вот ей богу, не вспомнилось бы, если бы не слова мэра…

Нет, серьёзно, Стешина… надо же, как люди могут меняться…

Он ещё пребывал под большим впечатлением от своих совершенно неожиданных открытий, попивая кофе и вполуха слушая щебет второй секретарши — брюнетки с шикарными ногами — когда двери кабинета открылись и показался Карташов в сопровождении Стешиной.

— Ксения поможет вам заселиться и проследит, чтобы всё прошло без накладок. Не возражаете?

Макс отставил кружку, поднялся и запахнул свой пиджак.

— Нисколько.

И ни на гран не покривил против истины.

Впрочем, его бывшая одноклассница вела себя чуточку странно. Возможно, даже не чуточку. Почти совершенно не шла на контакт.

Макс не привык чувствовать подобную растерянность. Поначалу вообще не знал, как подступиться.

Расслабился за последние годы. Слишком привык, что усилия прикладывать не приходилось. Одной улыбки обычно хватало, чтобы растопить даже самую стойкую снежную королеву.