К Гульнаре привыкала долго, да что уж там, её цветастые юбки до сих пор вынуждают стопориться… В общем, ей со мной сложно.

Беззвучно спрашиваю: "Как он?"

– Спит.

Ну, слава богу! Мольбы измученной матери, после очередного промежуточного тестирования, были услышаны. Поднимается волна облегчения. Прохожу мимо комнаты на цыпочках и скрываюсь в ванной. Закрываю дверь медленно, чтобы петли не скрипнули. Теперь, у меня есть мои тридцать минут. Тридцать минут, пока мой маленький торнадо спит и не собирается проверить, куда делась неугомонная мать. Он, лучше меня знает моё расписание… маленькая, требовательная жопка.

Я люблю сына, как бы сложно ни было! Пропахнуть его детством – в море беготни, капризов, криков и внезапных нежностей – особый кайф. Но при всём этом, я так же люблю одиночество. Когда никто не зовёт, не пристаёт, не требует. Просто тишина и я, предоставленная сама себе. Идеально.

Материнство – жесть, абсолютная анархия, состоящая из череды жести покрупнее и мельче....

Как мама справилась со мной одна? Где она находила сверхсилы?

Встав на её место, понимаю: такие женщины заслуживают медали или хотя бы тёплый чай вечерами с аплодисментами. Потому что это не шутки и не мемы! Это, блин, жизнь, в которой тебя выкручивают по орбите обстоятельства, которые от тебя и не зависят, которыми ты не можешь управлять на все сто процентов и которые что-то от тебя постоянно требуют! Как только рождается ребёнок, вся жизнь матери – это он. И самое главное: когда это закончится, никому неизвестно, я предполагаю, что никогда! Вот вам краткая характеристика материнства. Готовы? Дерзайте.

Качаю головой и мысленно напутствую сыночка – спать дольше. Маме нужен формальный релакс. Мой мелкий – чистая энергия, природный фейерверк непредсказуемости. Никогда не угадаешь, куда рванёт через секунду или что выкинет ещё через две. Я всегда на стороже – готова поймать, остановить, переключить. О том, чтобы чинно гулять за ручки, как в своей идеальной картинке из головы, нет даже речи! Спокойствие нам не снилось. Мы иначе. Заточены на шум, гам и обязательно ворох осколков вокруг, иначе не интересно пацану.

Он огонь. Я огонь. И наша жизнь – это точно не про спокойную прогулку, у нас больше про бег по ухабистой местности.

Моя квартира стала самым безопасным местом, сразу как он начал ползать. Хватило огромной шишки на лбу, чтобы мать встала на путь истинный, а сын понял, как это весело… делать то, что нельзя! В общем, у нас прикольно, через край, я бы сказала.

Вдоволь наплескавшись, выхожу в кухню, где Гульнара предусмотрительно приготовила для меня чашку ароматного чая. Клянусь, она добавляет туда какие-то чудо-травки, иначе как объяснить титаническое спокойствие, которое я испытываю после первого глотка? Мир перестаёт казаться хаотичным, всё на своих местах и под контролем. Красота…

Когда тебе мало времени в сутках – это особенная радость, поверьте на слово. Даю стопроцентную гарантию.

Успеваю выпить половину, прежде чем в моё одиночество бескомпромиссно врывается входящий от Оксаны Борисовны.

– Бли-и-ин…

Делаю глубокий вдох, плавный выдох и отвечаю. Всегда отвечаю. Не могу игнорировать, да и не пытаюсь, что таить.

Наш разговор шустро закручивается на тему предстоящего праздника. Праздника, который, традиционно, уже второй год, планируют устроить в их доме.

Опускаю глаза на столешницу. Вежливо отвечаю, но внутри всё переворачивается от горького послевкусия. Вспоминается прошлый год…

Я не смогу простить Марату этого. Во мне засело кинжалами.

Конечно понимаю, что сын не запомнил, не узнает, если не скажем, но всё равно! Папы – не было. Вот так. За год, лично, он появился рядом с ребенком, всего четыре раза, а на праздник не пришёл вовсе. Скотина.