молодых,

Красныйкрестнагруди, отрядидётнавосток

Заискуплениемвпути, поканевышелмойсрок

Подмечоммоимстонетплоть,

Градомстрелосыпаемврага.

Неужелиэтовсё, Господь, подписалатвоярука?

Ияневижуздесьправедныйпуть,

Намврекахкровисужденоутонуть,

Мыпришлизаискуплениемсюда,

Носкаждойкаплейкровивсёближеадаврата…»

Постукивая пальцами по рулю в такт безумного ритма, Олег все чаще поглядывал на рыжую красотку, зазывно сверкающую распахнутыми васильками. Матвей же, подпевая Иванову и покачивая в такт головой, смотрел в окно. Русые кудри трепал яростный ветер, а в душе зарождалось и разливалось по венам в горячей крови благородное чувство причастности к мужественным подвигам, единству, доблести и отваги.

***

Уже перевалило за полдень, а они всё ехали, и дороги, казалось, не было видно конца.

Погода не баловала, но и изнуряющая жара сегодня чуть отступила. Внедорожник шустро преодолевал намеченные километры, мягко шурша шинами по гладкому асфальту. Наташа дремала, привалившись к плечу Матвея, тот тоже изредка проваливался в забытьё, устав следить за мелькавшим однообразием пейзажа. Только Олег, сидя за рулём, выглядел напряжённым. Не хватало ещё с дороги сбиться, хоть и Мохаммед набросал на листке подробную карту, все повороты были похожи, а ведь уже должен быть нужный, на «Большое Лукошко». И вновь название деревеньки улыбнуло. Парень задумался: если есть «Большое», то где-то должно быть и «Малое Лукошко».

–Ну что ж, Палыч, – прошептал зло водитель. – Не поедем мы в твоё «Лукошко», а к лесу, пожалуй, подъедем с другой стороны, – и, свернув на малозаметную тропку, внедорожник нещадно запрыгал по кочкам. Ойкнув, Наташа проснулась, и Матвей её обнял за плечи.

– Да что там такое, Олег, не картошку ж везёшь!

– Сейчас, подъезжаем, немного осталось. – стиснув зубы, блондин глянул в зеркало заднего вида, где Наташа прильнула к Матвею.

Обозлённо зыркнув, Олег щёлкнул магнитолой, и из динамиков громко загрохотало:

«Сквозьдеревнюпрошёлкараван,

Яеёмолодойувидал,

Наколенипреднейяупал:

«Яклянусь, явамдушуотдам».

Ияслышалхолодныйответ:

«Длядушитвоейместаздесьнет.

Можетбыть, будешьближепотом,

Апокапослужимнемечом

Послужимнемечом…

Послужимнемечом…

Служитьобещаля

Исердцем, иделом,

Сквозьвойныпрошёля,

Ведьтытакхотела,

Вкровимоируки,

Ившрамахвсётело,

Холоднойулыбкойобнялакоролева.»

(Fun Mode «РыцарьиКоролёва»)

Наташа слегка отстранилась и смущённо взглянула в зеркало заднего вида, прямо в смеющиеся голубые глаза. А Павел Иванов с упоением продолжил:

«Наградытвойрыцарьникогданепросил,

Лишьхолодныевзглядывременамиловил,

Новотпробилчас, ирыцарьустал,

Поняв, чтобылслепизлосовершал.

Впокоиеёбездоспеховвошёл,

Двуручныммечомискуплениенашёл.

Нарушенаклятва, накроватимертвы

Рыцарьикоролева, чтонезналилюбви.»

Синеву заволокло паволокой печали, сердце тоскливо сжалось, и Олег яростно ударил по тормозам.

Вот и лес, а дорога бесследно затерялась в густом зелёном покрове.

– Чудеса! – покосился парнишка назад, почесав белобрысый затылок. – Как и не было!

Всюду ярким расшитым ковром стелилась цветочная поляна. Всё шумело, сверкало и пело.

Выйдя из машины и разминая затекшие спины, ребята открыто восхищались первозданной красотой. Вот синяя бабочка, совсем не боясь, приземлилась Наташе на палец. Та восхищенно приблизила руку к глазам и с улыбкой уставилась в круглый фасетчатый глаз. Так они с минуту пялились друг на друга, бабочке, наконец надоело, и она, взмахнув бархатистым крылом, смешалась с товарками в причудливом сказочном танце. Девушка заворожённо следила глазами, пока не потеряла плясунью во множестве разноцветных подружек.

Олег смял листок и отбросил ненужный на землю. Карта была уже бесполезна. В лесу невозможно найти ориентиры, теперь всё зависит от них.