Ответа не последовало. Хвостов хотел выматерить Вадима, но почувствовал, как на него хлынула жара, сильно толкнули в бок, он слетел с кресла, ударился об что-то головой, в глазах потемнело, а когда просветлело, увидел стоящего перед ним Абдуллу. Опоясанный ремнями, в кителе и с огромной плетью, обмотанной колючей проволокой.

– Это Вы к кому, – заикаясь, спросил Хвостов. – Сухова здесь нет.

– А я к тебе. Ну, что тебе тихо не живётся. Хороший клуб, хорошие девчата. Что ещё нужно такому пройдохе, как ты?

– Я интеллекты посельчан просвещаю фильмами.

– Пора и твой просветить. Ты тут гаремы заводишь, а я бедствую.

Хвостов услышал громкий свист, увидел, как плётка, разрывая воздух, взметнулась вверх, а потом стремительно ринулась на него, словно змея. Он попытался поднять руки, чтобы защититься, но потерял сознание. Очнулся от холодной воды, которая потоком лилась на его лицо из ведра в руках Вадима.

– Артём Сергеевич. Вставайте. В таком виде стыдно лежать. Скоро сеанс начнётся. Станут люди входить, а у Вас вид неподходящий.

– А в каком я виде, – прошептал Хвостов.

– Вы голый полностью. И это, – Вадим нагнулся и зашептал на ухо завклубу, – Вас, словно отпороли. Такие крупные полосы на спиняке и ниже.

–Так кто же меня порол? – вскинулся Хвостов. – Абдулла.

– Не кричите так. Вы, наверное, коньяка перебрали. Видения пошли. Упали как – то неудачно.

– Да какие там видения? Произошло интеллектуальное смещение. Понимаешь. Смещение интеллекта. Перескочил он из этого мира в другой. Параллельный. Меня порол Абдулла, а где же был тогда боевой товарищ Сухов? А! – рявкнул он, напустившись на Вадима – Почему не защитил меня?

– Таких товарищей у Сухова нет, и таких он не защищает.

–Вадим. Опять скажешь, что не ты говорил.

– Да я Ваши вещи собираю. Что не говорил?

– Да вот это. Таких товарищей у Сухова нет, и таких он не защищает.

– Не говорил. Честно.

Хвостов хотел пуститься в разборки, но, порыскав вспотевшими ладонями по телу, понял, что Вадим прав: вид был совсем не подходящий.

Он вскочил, зажал в руках своё обвисшее хозяйство, трусцой пробежал по сцене и скрылся за занавесом. В кабинете Хвостов осмотрел побитое место и тщательно проанализировал случившееся. Какая классная идея! Просто хоп – идея.

– В кассе после вчерашнего фильма оставалась полная выручка. Я забираю всю выручку, разумеется прячу её, иду в полицию, говорю, что меня грабанули, побили, показываю соответствующее место и привет! Адью! Ля мажор! – Он задумался. – Никакого параллельного мира не было. Это коньяк видения вызвал и по полу покатал, чуть ли не всего ободрал. Это с одной стороны, а если проанализировать, то коньяк просто блеск. На такую идею вывел. На трезвяк идеи не прихватишь, а по – пьяни просто прут.

Настроение Петровича было просто отвратительным. Нет не отвратительным. Это мелко сказано, никуда не годным. Конечно, не ложись и помирай, а ходи и плюйся. Может быть, дёрнуть в бусугарне, как следует? И пройдёт?

Бусугарня находилась недалеко. Посельчане называют её «Социалистическая (коммунистическая) упаковка», потому что многое сохранилось в ней, если не всё, из тех времён. Петрович направился к ней, а потом передумал: в магазин Марковны.

Пока он идёт к Марковне давайте, дорогой читатель, заглянем в бусугарню и посмотрим, кто заседает в ней.

Среди других зданий: больницы, дома быта, продовольственных и промышленных магазинов бусугарня отличается крепкими стенами, новой крышей из шифера, большими светлыми окнами, дверьми, сшитыми из толстых досок.

Откуда пришло это слово – бог его знает. Много на Руси слов не русских, впрочем, не только слов… Открыв дверь, вы увидите просторное помещение с высокими потолками. В углу стоит металлическая никелированная вешалка с шахтёрками рабочих: спецовками, фуфайками, телогрейками… Стены до половины выкрашены краской, которой красили в Российской империи дома для душевнобольных.