–Вы пока посидите, если эта женщина-врач вас пригласит, окажите ей помощь своим профессионализмом.

Шольц вежливо и деликатно, молча кивнул головой и прошел в коридор. Конвоиры встали рядом с ним.

В комнате доктор Колесова беседовала с Татьяной Евгеньевной, супругой товарища Шапошникова. Лейтенант бегло окинул комнату взглядом, взял стул и сел напротив хозяйки дома.

–Здравствуйте! Я не хочу вас беспокоить и тратить время, но пару вопросов вам я задать должен.

–Да, конечно,– едва держась, ответила женщина.

–Это все выглядит немного странно, на первый взгляд. Вся ситуация. Но скажите, что могло побудить вашего супруга на такой поступок?

–Нет! Нет, нет!– отмахнулась женщина, – Я вас поняла, нет, Федор Филиппович не из таких, он из любых проблем выходил победителем и очень сильно любил свою семью и своё дело.

–А для чего ваш супруг пригласил сюда такого типа гостей, как в коридоре?

–Тонечка, это наша дочь, вернулась с похода, вчера, и, я толком не поняла, если честно, где то там травмировалась. Говорит, поскользнулась в пещере, нашли же где-то. В общем, ушибла и плечи и ребра. Я боялась, вдруг перелом, позвонила на работу Федору, он, вернувшись домой пораньше, сообщил, что договорился, утром будет врач, осмотрит. Вчера, правда, она, ну нет, простите, это уже личное.

–Так что же вчера? Прошу вас, продолжайте.

–Нет, это личное, я не хочу выносить все из избы, не нужно.

–Да, Татьяна Евгеньевна, да. Это перестает быть личным и становится уголовным. Вот так!

–Немного лишнего сказали, потом забыли. Потом Фёдор, стал не разговорчивый, вроде как подменили?

–В каком смысле “неразговорчивый”?

–Всё ночью началось. Ночью Тоня стояла у входной двери и спала, а когда Федор проводил ее до кровати, он вроде как в лице поменялся. Я сама толком не помню вчерашний день. Как плохой сон, а утром, я в ванную, а он,– женщина вытерла слезы, – Я не поняла, когда успел? Как? Почему?

–В смысле спала у входной двери?– не понял лейтенант.

–В прямом смысле, стояла и спала. Во сне пришла, бывает же такое, как оно называется.

–Лунатизм?

–Да, но раньше никогда подобного не было. Я решила, что её беспокоит боль, или шок, не понимаю.

–У супруга не было конфликтов?

–Да что вы, какие конфликты?! Даже если, что-то происходит он, повторюсь, все решал словами, ведь все можно урегулировать.

–У вашей дочери не было конфликтов, проблем? Какие у вас с ней отношения?

–А при чем тут это?!

–Мне нужно все знать. Сегодня ночью погиб одноклассник вашей дочери Витя Нагорных.

–Боже мой,– прикрыв лицо рукой, ответила женщина, вытирая слезы,– Да как же так!? Они же с Тоней были друзья.

–Ничего не могло произойти на фоне дружбы??

–Да что же это? Я же все знаю о своей дочери.

–Вы уверены?

–Я уверена, гражданин лейтенант.

–Не много ли совпадений за сутки?

–Не знаю. – Усомнилась Татьяна Евгеньевна, засмотревшись на лейтенанта.

–Если не возражаете, мне надо поговорить с вашей дочерью.

–Подождите, прошу вас. Мне надо ей как то сообщить про отца.

–Нет. Времени на “подождать” у нас нет. А после, её осмотрят доктора.

–Хоть не говорите ей про отца пока что. Она у себя в комнате.

–Благодарю. Но к вам у меня еще будут вопросы, я зайду позже, – лейтенант собрался выходить и напоследок добавил,– до свидания.

–И вам всего доброго,– подавлено ответила женщина.

На выходе в коридоре Вершинин подошел к Шольцу, молча сидевшему на табурете, любуясь деревянными полами.

–гражданин Шольц, можно вас на минутку?

Шольц молча встал, застегнув одну пуговицу на подаренном пальто.

–Я есть слущеть фас, герр оффицир.

–Вы как врач, пришли к выводу, что на самом деле произошло здесь, в ванной?