– Мам, стой! Я сейчас тетю Клаву попрошу, чтобы она нас сфоткала!

Мы не успели даже вякнуть, а Агата уже скакала к бабульке на лавочке и вручала ей свой телефон.

– Я же сказала: выключи и не трогай его больше! Почему не слушаешься?!

– А это не мой! Это папа забыл в пиджаке, а я его захватила!

Секунда – и я владелец шикарной картины. Ради нее только стоило ехать сюда… Чисто поржать, как сказала бы Галюня…

Недолго думая, скинул ей фотографию.

«Супер!»

«Берем! То, что надо!»

От нее сыпались бесчисленные смайлики и поднятые вверх большие пальцы. Юристу понравилась моя семья…

«Галь, ты с ума сошла? С Ириной связывалась?»

«На коя ляд тебе Ирина? Она твои деньги хочет отжать. А тут – сразу целая семья. Чего ты паришься, милый?»

Еще одна шальная на мою голову.

– Ты смотри на дорогу, дружище. Иначе нам придется зашивать не только рот, а еще что-нибудь!

Фаина успела загрузиться в машину и усадить Агату.

Дай волю – и она уже давила бы на газ, если бы до него дотянулась.

– Куда ехать?

– Слушай меня. Покажу дорогу!

Всего пару раз она чуть не завела меня под кирпич, заставила сделать несколько лишних кругов… С одним объяснением: она пешеход, и все эти ваши дорожные знаки ее не волнуют!

– Маша, я тебя сейчас привезу пациента! Нужно его срочно спасти!

Параллельно еще с кем-то договаривалась.

– Приедем – увидишь. Да, я знаю, что ты стоматолог, а не терапевт. Это как раз по твоей части, да!

Стоматолог?

– Не смотри на меня так. Стоматологи отлично разбираются в чужих ртах. И с твоим она тоже справится! – Я только мыкнуть успел, а Фаина тут же переключилась на меня. Сказала – как отрезала.

– Мамуль, не пугай человека! Вдруг, он зубнюков боится?!

– Он меня не испугался, Агаточка, милая. Тетю Машу переживет уж, как-нибудь…

– Мамуль, а что с ним? Папа еще живой? Он в зомби не превратился?

Встревоженный голосок Агаты заставил очнуться. Я вышел из кабинета, реально похожий на зомби: ноги-руки шевелятся, глаза хлопают, ничего связного сказать не могу… И слюна капает. И думать ни о чем не хочется. Просто упасть бы и не шевелиться…

– Это анестезия, малыш. Сейчас лекарство перестанет действовать – и он вернется к нормальному состоянию.

– Думаешь? – Ребенок недоверчиво рассматривал мою физиономию…

– Ты как, вообще? Маша сказала, что все должно быстро зажить. Завтра к утру будешь как новенький…

Очаровательная женщина. Заботливая… Сначала чуть язык не откусила. Потом заставила тыкать в него уколы, чем-то пшикать и поливать… А теперь обещает, что скоро все будет прекрасно…

– Алло, гараж! – Перед моим носом кто-то пощелкал пальцами… – Ты в себе, Макс? Соображаешь хоть что-нибудь?

– Мам… Все-таки, он зомби… Смотри – глаза закатываются…

Я забыл. Совсем забыл сказать «зубнюку», что у меня реакция неадекватная на анестезию… Сознание не теряю, но какое-то время хожу, как будто в тумане. Пьянею, короче, от любых подобных средств!

– Вижу… Черт. И как его теперь одного оставить?

– Мам, ты что, с ума сошла? Это же папа! Как оставить? Разве так можно?

Чуть слезы на глаза не навернулись. Обнять захотелось девчушку. Прижать к себе. И поплакать немного – из благодарности!

Мда… Реально. Это меня повело от лидокаина, или как эта хрень называется…

– Дочь, ты что, собралась его к нам поселить? – Голос Фаины стал строже и холоднее. А беспокойство в нем усилилось…

Надо было что-то ей возразить. Что-то сказать на тему, что мне ее покои и нафиг не уперлись, и жить у них я вовсе не собирался!

Но вместо внятных слов смог только что-то промычать. И пустить слюнки. Дочь Агата заботливо их протерла салфеткой. Ну, и подумаешь, что этой же салфеткой она только что смахивала пыль с кроссовок… Обо мне давно так никто не заботился. Наверное, только мама – в детском саду…