-Вот, Григорий, - хмыкнул водитель, открывая багажник, - подобрали на дороге девушку и собаку.

-По девушкам - это не ко мне, я человек безнадежно женатый, а вот собаку вы знатную привезли, - покачал головой и легко поднял собаку вместе с пледом. - Ну, девочка, что с тобой случилось? Ты же породная, вон башка какая широкая, массивная. Лоб выпуклый с четко выраженным переходом к носу. Губы толстые, темного цвета, слегка отвисшие. Надбровные дуги развиты хорошо...

Всё это доктор говорил, неся собаку по коридору клиники. Я семенила за ним и думала о предложении Ефросиньи Викентьевны. В одной стороны - я дипломированный дизайнер и, наверное, могу найти работу получше, чем компаньонка. Да и что это за работа такая я не представляю. Но с другой стороны Матвей приложит максимум усилий, чтобы я не нашла работу ни в одной из приличных строительных компаний города, я в этом не сомневаюсь. Его отец депутат, важная персона в городе, к его мнению прислушиваются, а он выполняет все желания своего любимого сына.

-Аллё, девушка в мокром платье, - я так задумалась, что не сразу сообразила, что Григорий обращается ко мне. - Кличка собаки?

-Я не знаю, - растерянно пожала плечами, - её мой...бывший жених сбил, а я...

-А она осталась помочь, сидела с псиной посреди дороги, - помог мне закончить фразу Фёдор, я обернулась и увидела, как он крутит пальцем у виска.

Григорий зашел в кабинет, бросив на ходу: "Ждите". Фёдор ушел назад к машине, а я села на кушетку и сжала кулаки, в сотый раз повторяя про себя: "Собака, ты поправишься, ты только держись, этот Карабас хороший доктор, так Ефросинья Викентьевна сказала".

-Травма позвоночника, но обойдемся без операции, нужен полный покой и противовоспалительная терапия кортикостероидными гормонами. Я оставлю Марусю в клинике. Пошли, озвучим Ефросинье стоимость моего ночного дежурства и лечения.

Ефросинья Викентьевна только кивнула, а я не удержала "ох", когда услышала сумму за лечение собаки.

-А почему вы её Марусей назвали? - спросила я.

-Это московская сторожевая, у нее чип вживлен. Так вот вам информация, - усмехнулся Григорий, - Марусе шесть лет, владелец Тараблин Олег, и вот вам номер. Но я уже звонил, абонент не абонент.

-Спасибо, Григорий, - сказала Ефросинья Викентьевна. - Я поручу сыну заняться розыском господина Тараблина. А ты мне позвони, когда эту, - она усмехнулась, - Марусю можно будет домой забрать.

При ярком свете я как следует разглядела женщину. Она была невысокой, но прямая спина и высоко поднятая голова как будто придавали ей роста. Одета она была в широкие брюки и бирюзовую шелковую блузку, заколотую под горлом розовой камеей, на ногах я разглядела элегантные туфли, на низком удобном каблуке. Ефросинья Викентьевна уловила мой взгляд, я смутилась, а она с улыбкой сказала.

-Женщина должна оставаться женщиной до последнего дня своей жизни! Согласна?

-Д-да, - промямлила я, опустив глаза.

-Что ты решила, Ольга? - от пристально взгляда женщины я совсем растерялась. - Отвезти тебя домой, или ты принимаешь моё предложение?

Я представила свою квартиру в обшарпанном подъезде, вечно пьяных соседей, и возможный визит Матвея, невольно передернула плечами и решительно сказала.

-Я принимаю ваше предложение, но прошу оставить мне свободу выбора после ознакомления с работой.

-Очень хорошо, - кивнула Ефросинья Викентьевна. – Значит, едем домой. Насчет твоего гардероба, - она еще раз пристально осмотрела меня, - мы решим завтра. А сегодня пижамой и халатом я тебя обеспечу.

Мы попрощались с Григорием и опять поехали через город, через лес по той же дороге. Я думала, что едем в том самый поселок, где жили родители Матвея, но мы проехали поворот. Потом проехали и деревню и снова въехали в лес. Федор свернул направо, и машина выехала к мосту через реку. На той стороне я увидела ярко освещенную фонарями дорогу, вдоль которой росли высокие деревья и светящийся огоньками дом. Я, конечно, уже поняла, что Ефросинья Викентьевна не бедная женщина, но то, что я увидела меня поразило и это учитывая, что дом родителей моего бывшего жениха был похож на дворец.