Официально вся инфраструктура связи на планете была уничтожена в результате Инцидента. Но что, если часть систем уцелела? Что, если состояние Земли не соответствует официальным отчетам?

Виктор отогнал эти мысли. Подобные идеи уже стоили карьеры и свободы многим "неблагонадежным элементам". Последний случай был всего три месяца назад, когда старший навигатор Круглов начал открыто сомневаться в официальных данных о радиационном фоне Земли. Его перевели на станцию "Орион" Кольца "Страж" – фактически понизили до наблюдателя второго ранга.

И все же… Тот мимолетный сигнал не давал покоя. Если только найти способ проверить данные независимо от системы…

Виктор отодвинул пустой контейнер и вернул стол в рабочее положение. Завтра утром ему предстояло дежурство в центре мониторинга – идеальное место для более тщательного анализа работы орбитальных сенсоров. Возможно, это просто профессиональное любопытство, но Виктор чувствовал, что стоит на пороге чего-то важного. Чего-то, что может изменить не только его жизнь, но и будущее всего человечества.

А пока он вернул кровать в развернутое положение и лег, глядя на изображение звездного неба, проецируемое на потолок. Еще одна привилегия операторов внешнего контура – возможность засыпать под видом космоса, которым они управляют.

Центр мониторинга станции "Рубеж" располагался в северном сегменте тора, максимально приближенном к Земле. Три концентрических круга рабочих станций, разделенных по уровням доступа и специализации. Внешний круг занимали операторы стандартных систем – жизнеобеспечение, энергоснабжение, коммуникации. Средний круг – аналитики и специалисты по отдельным направлениям мониторинга. Внутренний – операторы Внешнего Контура Контроля, элита станции "Рубеж", глаза и уши человечества, направленные на умирающую планету.

Виктор занял свое место в секторе С внутреннего круга. Его рабочая станция представляла собой полукруг из сенсорных панелей, окружающих эргономичное кресло. Над головой – полусфера из голографических проекторов, позволяющая оператору видеть объемные модели контролируемой зоны.

– БКС, идентификация, Орлов В.С., оператор ВКК 5-47, – произнес Виктор, касаясь консоли.

– Идентификация подтверждена, – отозвалась система. – Доброе утро, оператор 5-47. Загружаю текущий статус вашего сектора наблюдения.

Перед Виктором развернулась голограмма его участка ответственности – сегмент земной поверхности, включающий большую часть того, что когда-то называлось Европой и Западной Азией. Сейчас это были просто географические термины без политического наполнения. Цифры и графики демонстрировали уровни радиации, состав атмосферы, температурные колебания и десятки других параметров, непрерывно считываемых сетью орбитальных сенсоров.

– Странно, – пробормотал Виктор, анализируя данные. Показания радиационного фона в северном квадрате его сектора были стабильными, без обычных суточных колебаний. Слишком стабильными, как будто…

– Приглашенный медицинский специалист для стандартного осмотра, – раздался женский голос из-за спины.

Виктор обернулся. Доктор Елена Морозова, облаченная в светло-голубую медицинскую форму, смотрела на него с профессиональной полуулыбкой. Сорок пять лет, короткие седеющие волосы, умные глаза за тонкими линзами оптических импланатов.

– Доброе утро, доктор Морозова, – Виктор кивнул. – Разве осмотр не через три дня?

– Согласно протоколу, любой оператор, совершивший внешние работы, должен пройти полную медицинскую проверку в течение 24 часов, – ответила Елена официальным тоном, но глаза ее говорили другое. – Пройдемте в медицинский отсек.