– Спасибо, – я встала с кресла и замялась, смущенно разглаживая фартук. Просто уйти казалось неправильным. – Э… Увидимся завтра?

Силвейн уже успел отвлечься на какую-то бумагу на столе и удивленно приподнял брови, глядя на меня.

– Господин, – поспешно добавила я.

Он усмехнулся.

– Надеюсь, ты не настолько быстро влипнешь в проблемы, чтобы понадобилось мое вмешательство. Но если тебе так угодно – до завтра.

И снова уставился в исписанный лист бумаги, потеряв ко мне интерес.

Выход, очевидно, мне следовало искать самой. Логично. Я, может, и стала студенткой, а он – моим попечителем, но между нами по-прежнему бездна.

Стараясь не шуметь, я покинула комнату, однако к выходу из преподавательского корпуса пошла не сразу. Воспользовавшись тем, что вокруг пусто, я прижалась спиной к холодной стене, зажмурилась и медленно выдохнула.

Сегодня не мой день рождения, так отчего же жизнь приготовила такой подарок? Поступление в академию, собственный грифон, самый красивый попечитель в окрестностях… Ну и что, что мне потом придется отрабатывать, мой грифон – слабый малыш, а попечитель окутан флером скандальности. Кажется, еще никогда лучшими студентами Небесной академии не были нищие полукровки?

Пора исправлять эту ситуацию!

Улыбнувшись, я прищурилась и наконец зашагала к выходу.

Когда Эйри ушла, я перестал прикидываться и со вздохом отбросил подвернувшуюся под руку бумажку.

Девчонку было жаль. Юная, наивная, глазищи – в пол-лица, синющие, и смотрят с такой преданностью, что хочется порубить в капусту всех, кто посмеет ее обидеть. Неудивительно, что даже Кусачка из авиария, «прославившийся» тем, что пробил череп собственному наезднику и оставил того на всю жизнь дурачком, ее не трогал. Еще и ведет себя девчонка так свободно, как будто уже давно знает, что она не просто служанка. Если поставит себя как следует, за ней не только грифоны – половина студентов будет шлейфом бегать. А там, глядишь, какой-нибудь из них поступится родовой гордостью и женится на ней.

Жаль, это не ее судьба.

Я достал чистый лист бумаги, пододвинул ближе чернильницу и начал выводить:

«Архею Коллару.

Девочка там, где вы и ожидали. Признаки уже начали проявляться. Взял ее под крыло».

Без подписи – подальше от греха. Затем я запечатал письмо, убрал под камзол и поднялся с кресла. До начала учебного года осталось около недели. Послание нужно отправить сегодня же, иначе будет слишком поздно.

А затем – получше спрятать контракт с Эйри. Во-первых, чтобы его никто не нашел и не уничтожил. А во-вторых, чтобы не вчитался и не обнаружил, какой там подвох…

Неделя до начала занятий была самой счастливой в моей жизни. Меня заселили в студенческое общежитие, и, хотя Силвейн фыркнул, что комната могла быть получше, я была ею страшно довольна. В ней могли поместиться сразу три моих прошлых каморки! Ну да, вид из окна открывался на стену соседнего здания, а не на долину у подножия, но не могут же в жизни быть одни молочные реки с кисельными берегами.

Заката я каждый день – совершенно законно! – посещала в авиарии и играла с ним до упаду. Честно говоря, я сомневалась, что между мной и грифоненком существует какая-то связь. Слушаться он меня не хотел ни в какую и радостно сгрыз подол почти нового платья. Но если уж Силвейн так считает… Ему всяко виднее.

По крайней мере, я была уверена, что Закат растет. Хотя, когда я с восторгом сообщила об этом попечителю, он по своей любимой привычке только посмеялся и подарил мне линейку.

Шутник проклятый.

На кухне я больше не работала, поэтому свободного времени стало навалом. Пользуясь возможностью, я заранее взяла в библиотеке учебники и проверила, что мы будем изучать в первом полугодии. Содержание книг повергло в легкое уныние – большая часть была непонятна. Ну, может, в процессе станет яснее.