— Старшая госпожа по утру, потому что слишком долго вожусь с ее одеждой, старшая молодая госпожа, потому что не успеваю подать чай к ее пробуждению, и вы, госпожа, вечером.

Я поежилась, буквально уже чувствуя на своей шее острие гильотины.

— Хорошо ли ты питаешься?

У меня снова не получилось подобрать правильную интонацию. «А не слишком ли много ты ешь, дармоедка?», — звучало вместо банальной заботы. Золушка бросила на меня испуганный взгляд, наполненный слезами.

— Совсем немного, госпожа. По утру кухарка дает мне сладкий чай, в обед кусочек хлеба с похлебкой, и еще один кусочек хлеба на ужин.

— Сладкий чай? — переспросила я в ужасе. — Хлеб на ужин?

Ужасалась я, понятное дело, чудовищно скромному рациону. И откуда у нее после такого вообще были эти очаровательные щечки?!

Но Золушка поняла мои слова по своему. Девушка бросилась мне в ноги и взмолилась:

— Не наказывайте, госпожа! Больше и крошки хлеба в рот не возьму!

На моей голове волосы зашевелились. Если так пойдет, меня не просто казнят, а еще и помучают вдоволь перед смертью! Ох, черт возьми… Куда я вляпалось-то?!

Так… Так… Спокойно. Кажется, до судного дня - до бала, то есть - время еще было. Первым делом нужно было показать, что я ей не враг.

Я протянула к ней руку, и Золушка сжалась, будто ожидая удара. Но вместо этого я осторожно обхватила ее плечо и заставила подняться. Попыталась улыбнуться, но мышцы рта словно свело судорогой. А, черт с ними!

Тогда нужно попросить прощения.

— Изв… И… Изви… — пыталась выдавить я из себя.

Слово, которые раньше выходило у меня без малейшего труда, просто не произносилось! Словно в голосовых связках была установлена какая-то программа, которая ревностно следила за всем произносимым. «Ага, это оскорбление. Можно говорить. А это что? Извинение?! Красная кнопка. Красная кнопка. У нас нарушитель!».

Та-а-а-ак. Дело осложнялось.

Ладно, главное ее больше не бить и еще желательно всячески ей помогать. Тогда быть может она запомнит мою доброту и замолвит перед мужем словечко - план-капкан.

— Я не буду тебя больше наказывать, — сказала я, благодаря все высшие силы разом, что хотя бы эти слова бестолковая Амалия произнести могла.

Хотя, конечно, прозвучало это скорее как: «Я не буду тебя больше наказывать, потому что я тебя убью-у-у-у-у». Зловеще так. У меня аж у самой мурашки по коже побежали. Вот и Золушка бросила на меня взгляд полный ужаса.

Но что я могла ей сказать?

— Можешь не верить. Я докажу делами. Я не враг тебе больше, — произнесла я, однако последние слова дались мне с трудом. Горло сжималось.

Да, что же это такое? Я ни одного доброго слова что ли сказать не могу? А что если…

— Спа… Сп… С… Спас… — попыталась выдавить я, но - ожидаемо - не смогла.

Черт возьми!

Золушка выглядела так, как будто готова была оказаться даже в пасти самого Дьявола, но лишь бы не со мной. Она дрожала, как осиновый лист, и ей Богу, если бы роль ей позволяла - точно обделалась бы в штаны.

— Ступай, — со вздохом произнесла я.

Уже через секунду от нее и след простыл. Я же подошла к зеркалу, ловя свое новое отражение, и попыталась улыбнуться, но ничего из этого не вышло. Губы Амалии, как были чуть высокомерно поджаты, так и остались.

Я покачала головой и вышла из комнаты. И куда мне теперь?

Но ответ нашелся довольно быстро.

— Снежный дракон! Снежный дракон летит! — донеслись до меня женские визги, а мгновение спустя по коридору мимо меня пронеслась стая девиц в разноцветных платьях и быстро скрылась за поворотом.

Кажется, мне за ними.

Я подобрала непривычно длинные полы одежд и зашагала по коридору. Каблуки я никогда особо не жаловала и ходить на них не умела, но сейчас шла очень легко, словно и не чувствовала их вовсе. Это было даже приятно.