Стук в дверь прервал воцарившуюся атмосферу доброжелательного покоя и грубоватый голос напомнил, что другие тоже желают погреть свои косточки и почистить одежду.

— Разведут тут грязь, а девочкам потом убирай, – ворчливо забухтела Манон, но было видно, что она рада тому, что мужчины сами следят за чистотой своих вещей.

Катя подняла на вытянутых руках отданные ей камизы.

— Коротковаты, – озвучила очевидное управляющая и кухарка в одном лице, – Женевьева была ростом как я, только худенькая.

Надевать вещи покойницы не очень-то хотелось, но посмотрев на свои выстиранные рубашки, пришлось смириться.

— И тесны в груди, – добавила Манон, продолжая критически осматривать сеньору.

— Нет, нельзя в таком выходить, – обречённо произнесла управляющая, и Катя была с ней согласна. Вот только свою котту она только что с большим трудом выполоскала от грязи и даже чуть-чуть поелозила по ней душистым мылом, чтобы сохранить приятный запах.

Катерина подошла к оставшемуся лежать полотну и поверх коротковатых камиз с коттой повязала его как пляжную юбку. Сюрко вообще не стала надевать.

— День уже клонится к концу, а я очень устала, так что никого не удивит, что меня не будет на ужине. А завтра я всё поправлю, – сообщила сеньора и Манон повела её обходным путём в покои хозяина.

— Мадам, я сейчас велю вам доставить сундук с вещами бедной мадам Женевьевы. Понимаю, что сегодня брачная ночь, но хозяин обязан посидеть со своими людьми, выслушать их и только потом придёт к вам…

— Всё правильно, Манон, я успею до его прихода хотя бы посмотреть, что можно сделать с одеждой.

Катя видела, что женщине неловко из-за того, что в замке не хватает людей. Можно было догадаться, как устроена была жизнь в «старом» замке. Наверняка у матери Бертрана есть своя служанка, какие-нибудь воспитанницы и все они хлопочут возле неё, позволяя той лишь раздавать указания.

Катерине не сложно самой заняться своею одеждой, включить режим Золушки и отмыть хотя бы часть замка, но это не принесёт дохода Бертрану. Ей надо посмотреть на деревни, на мастеров, подобрать сообразительных девочек с тоненькими пальчиками, да и вообще сметливых людей, которые по каким-либо причинам прозябают.

Пожалуй, самое малозатратное, что она может уже сейчас организовать, это производство мыла. Душистых шариков у неё не получится, но дешёвое и простое– вполне. Это облегчит стирку, мытьё посуды, уход за собою.

Все остальные идеи сходу не реализуешь. Надо присматриваться, изучать то, что есть на месте и совершенствовать данное. И в приоритете остаётся торговля. Как минимум скупить у ремесленников их товар и везти его в другие регионы, как максимум перекупить караван из южных стран. 

Катерина обошла вслед за Манон по верхней галерее сидящих внизу людей Бертрана. Женщина правильно рассудила, что лучше никому лишний раз её сеньоре не попадаться на глаза в таком виде. Она, конечно, шепнёт по секрету о временных трудностях, но лишние пересуды ни к чему. Коридор после большой залы с галереей показался мрачным и грязным, хотя было видно, что замок подметают и регулярно стелют свежую соломку. Мыть каменные полы никому не приходило в голову, да это и нереально, пока идёт стройка.

— Здесь кроме хозяина и меня уже никто не ходит, – объяснила Манон, сворачивая и показывая на двери. – Сеньор тут хранит оружие, сам спит и его братья ночуют, если приезжают к нам, но это редко случается.

Катя заглядывала в пустые покои и надеялась, что хотя бы в хозяйской комнате будет стоять кровать. Ей повезло, она увидела не только приличных размеров кровать-пьедестал, но даже пару ковриков возле неё. Манон зажгла свечи и в углу обнаружилась тканная дверка в туалет. Проход к заветному месту оказался узковат, но само отхожее место было довольно просторным.