Не возвращайся Юлия Гауф, Дана Блэк

1. Глава 1

— С вещами на выход! Такси сама себе закажешь, — муж резко распахнул дверь.

Сын рядом, у стены скрючился, кулаки в кровь. У мужа лицо разбито, а я… я не понимаю как мы до этого дошли.

Жуткая ночь! А как хорошо всё начиналось… Всего несколько часов назад мой мир еще не был расколот.

… Я сидела за столом по правую руку от мужа. А вот, кстати, и его рука — незаметно для домочадцев талию мою сжала.

Подавила смущенную улыбку, стрельнула глазами — не заметили ли дети и гости что муж меня лапает?

— Как она тебе? — Паша чуть придвинулся, прошептал мне на ухо.

Взглянула на девушку сына. Муж о ней спросил. Одобряю или нет.

Нашему с Пашей старшему ребёнку 18 лет. Первокурсник. Радость, гордость и по совместительству тот еще разгильдяй по имени Глеб.

Влюбился наш мальчик, уже месяц встречается с сокурсницей.

— Хорошая девочка, — пожала плечами, отвечая на вопрос мужа. — А тебе эта Тамила как?

— Не знаю, Ась. Лучше бы Глебу другую девушку найти.

— Эй, это матери сыновей ревновать должны, а не отцы, — подначила я мужа. — По-моему, они хорошо смотрятся вместе.

Паша также как и я взглянул на Глеба и сидящую рядом с ним Тамилу. Промолчал.

С великой любовью сына я познакомилась неделю назад, Глеб пригласил нас обеих в кафе. И Тамила мне… не понравилась. Красивая, милая, веселая, чуть стеснительная девчонка, а я мысленно на дыбы встала.

Наверное, я бы сглупила и рассказала Глебу о своём отношении к его девушке. Если бы не вспомнила как меня свекровь приняла. 19 лет прошло, а до сих пор помню её выражение лица, будто что-то воняет, а не сын невесту привёл.

Свекровь взревновала.

Я тоже Глебушку к его Тамиле ревную?

Эта мысль отрезвила. Меньше всего хотелось быть грымзой, выносящей сыну мозг. Он так волновался, так хотел чтобы мне понравилась его девушка!

Разумеется, я сказала что Тамила мне нравится. Более того, решила присмотреться к девочке, по-настоящему её принять.

На длинные выходные мы решили уехать в загородный дом, годовщину отпраздновать. Муж пригласил партнёра по бизнесу, его жену и детей. Сыну мы предложили пригласить свою Тамилу.

И она по-прежнему не нравится мне!

Боже, я превращаюсь в свою свекровь.

— Ась, давай Глеба сами с кем-нибудь познакомим, — снова тихо обратился ко мне муж. — Пригласи подруг с дочерьми его возраста, пусть парень присмотрится. Обставь это как-нибудь… ну, как вы, женщины, умеете.

— Он уже на Тамилу запал, пусть встречаются, лишь бы без последствий. Девочка не наркоманка, учится хорошо, ничего дурного она сыну не сделает, — парировала я.

Муж перестал держать маску вежливости на лице, и уже не просто смотрит, а буравит взглядом подругу Глеба. Толкнула его локтём, призывая к порядку. Паша по натуре тот еще тиран, мило улыбаться — не про него.

После ужина мы еще посидели с гостями, но недолго. Все вымотались от активности на свежем воздухе, сытная еда разморила. В спальню я шла, зевая.

— Мам, — меня поймала младшая дочка, — а эта с нами завтра и послезавтра тоже будет торчать?

— Ты про Тамилу? Она не «эта», Лика, нельзя так!

— Что она здесь забыла, — надулась Лика.

Поправила её пижамку с «Паддингтоном», кивнула вопросительно:

— Брат не уделяет тебе время, вот и обижаешься?

— А чего они в обнимку ходят! — мятежно заявил ребёнок. — Я Глеба попросила мне с уровнем в игре помочь, а он вот так сделал, — Лика махнула рукой, — Кыш, говорит, мелочь. А к этой… к Тами-и-иле как прилепился. Говорят о глупостях всяких, а мне — кыш. Пусть домой едет!

— Ревнивица моя, — чмокнула Лику, шлепнула легонько и подмигнула: — Кыш!

— Мам! — пискнула Лика и мы обе рассмеялись.

Уже в спальне после душа повалилась рядом с мужем, привычно используя его плечо вместо подушки. Паша подгреб меня поближе, сам весь в телефоне. Поцеловала его лениво — красивый у меня мужик, все же! Возраст Паше идёт.

Так, не укрывшись, я и заснула. Сны мне не снились, даже спя я продолжила думать про Глеба и Тамилу.

Хочется быть мировой мамой, а не той кто из ревности сына пытается с девушкой разлучить. Но, может, дело не только в ревности? Дочке она тоже не понравилась. Правда, Лика у нас характером в папочку, привыкла что планета ради неё крутится. Глеб вдруг сошел с оси, на Тамилу переключил внимание, и дочке обидно.

Но ведь и Паша не одобряет эту девушку! Может и правда устроить «отбор невест», познакомить сына с кем-то еще, вдруг переключится…

Проснулась я резко, будто от шума. Но в доме тишина. Села на кровати — я одна, Паши рядом нет. Пить охота, солёного переела.

Встала, позевывая, вышла из комнаты, к лестнице направилась. И…

— О-па, — наткнулась на Глеба, выходившего из комнаты, которую я выделила Тамиле. — Молодой человек, я всё понимаю, гормоны, любовь, но в доме твоя сестра, и не все двери с замками.

— Блин, мам, да я просто зашел проведать. Я бы не стал, ты чего. И Тамила… не такая она, — смутился ребёнок. — Её нет, кстати. Наверное, на кухне.

— Я тоже на кухню, а ты спать иди, юный влюбленный, — ущипнула сына за бок, прошла мимо, надеясь что он не обманул и действительно просто зашел проведать свою девушку перед сном.

Глеб решил спуститься на первый этаж вместе со мной.

— Тамилку найду, — шепнул он. — Ей у нас понравилось, от восторга пищала.

— Ох, Глебушка, — улыбнулась через силу.

Первая любовь во всей красе.

— Папа тоже не спит, — кивнул сын на дверь старой гостиной, выполняющей роль библиотеки и кабинета мужа. — Кто-нибудь в этом доме вообще спит сегодня?! — возмутился Глеб шутливо.

Вот и проверим.

Заразившись весельем сына, на цыпочках подкралась к двери, открыла её шире, и… замерла.

И умерла, наверное.

В тот же миг, как увидела. Их увидела.

Сидящего за столом Пашу. А на его коленях — Тамилу, целующую моего мужа. Страстно, со стонами, с руками в его волосах…

— На что еще ты готова? — услышала голос мужа.

— На всё, — Тамила поднялась с его колен, приподняла шелковую комбинацию и принялась спускать трусики.

Господи.

Господи боже мой!

Так вот почему Паша просил найти Глебу другую девушку…

Чтобы оставить эту себе.

— Папа, — судя по шепоту Глеба он тоже не хочет верить своим глазам. — Ты… Я убью тебя!

Сын отодвинул меня и понёсся на отца.

2. Глава 2

Это просто фрагмент из кошмара. Самый жуткий, когда по спине пот стекает и ладони становятся влажными. Тот самый миг, когда я с криком проснуться должна, уткнуться в плечо мужа, ощутить на себе его руки…

Его рука летит в воздухе, блокирует удар сына. Но Глеб в бешенстве, и муж не рассчитал, он другую его руку пропустил — Глеб ударил отца кулаком в губы.

Это будто уличная драка, у сына не голос, а рев:

— Сука! Гандон!

У мужа губы в крови, красная струйка из уголка рта вниз ползет, до подбородка. Он перехватил руки сына, сжал — и Глеб ойкнул от боли.

— Паша, — шагнула в кабинет, позабыв о девушке, которая не просто вечер разрушила — жизнь мою сегодня сломала, я не вижу ее, вижу лишь, как больно моему сыну. — Ты в своем уме? — накрыла кулаки мужа ладонями, ногтями впилась в кожу, в попытке оторвать его руки от нашего сына. — Паша!

Муж отпустил Глеба. Сын покачнулся, но устоял.

Мне это снится, снится…

— Если бы я на отца поднял руку, — ровным голосом выговорил Паша. — Я бы уже в училище солдатскими сапогами землю месил.

— Ты девушку мою трахнул! — заорал сын.

У меня пальцы в кулаки сжались, ногти в кожу впились — больно, но что угодно, лишь бы не поднять ладони к ушам. Нельзя отгораживаться, это мой дом, моя семья.

Я должна это слышать.

— С вещами на выход. Такси сама себе закажешь, — муж распахнул дверь и шагнул из кабинета. — Тамила.

Девушка нашего сына с громкими воплями бросилась мимо него в коридор.

Совсем еще девчонка. Сколько ей, восемнадцать, как и Глебу? И уже такое откровенное, женское белье носит, она трусики снять успела — эта кружевная тряпка дикой кляксой белеет на полу возле стола моего мужа.

— Я с ней! — бросил Глеб. Машинально удержала сына за ворот футболки, потянула к себе.

— Глеб, успокойся.

— Успокоиться? — проорал сын мне в лицо. — Ты видела, что он с ней сделал, мам! Я у нее сам спрошу, мне надо, я должен, — он рванулся из моих рук и вылетел в коридор.

— Глеб! — побежала за сыном. У моего ребенка взгляд дикий, я никогда такого не видела. Выскочила на крыльцо и прикрикнула. — Глеб, не смей!

Он прыгнул в машину. И рванул прямиком к распахнутой калитке, за которой скрылась Тамила.

— Глеб, нет! — побежала по ступенькам. И остолбенела, когда машина сына с размаху протаранила калитку, вырвалась за наш участок, оставив после себя грохот железа и гул в ушах.

— Дыши, — прозвучал за спиной знакомый голос.

А я не могу, не хватает воздуха, открытым ртом его ловлю и не получается.

— На меня смотри, Ася, — потребовал муж и сдавил мои бедра толкнул на себя.

Впечаталась в него, тело к телу, и наша близость вывела меня из транса, оборвал приступ, я задыхаться перестала, полной грудью сделала вдох.

— Это не то, что ты подумала, — сказал Паша избитую фразу, я бы рассмеялась, звонко, по-настоящему, но не могу — в глазах слезы, и я не вижу его лица.

— Ася, что у нас за семья? Какого черта вы из-за этой шалавы кидаетесь на меня? Она мне не нужна. Не собирался я ее трахать. Успокоилась?

— А надо? — из меня вырвался нервный смешок. Сморгнула слезы, и влага на ресницах осела, я в упор посмотрела на мужа. — Ночью. В кабинете. С девушкой нашего сына. Паша… — мне противно с ним говорить. И смотреть противно на расстегнутый воротничок рубашки, узоры татуировки, что драконьим хвостом от шеи тянутся и прячутся в волосах, я видеть не могу массивную золотую цепь с крестом, каждое звено о его кожу греется горячую, он возбужден.