– Ничего, всё нормально.

– Ты не хочешь меня больше?

– Мне это трудно тебе сказать, но да, не хочу.

На другом конце послышалось всхлипывание.

– Перестань, – попросил Секретов. – Я же женат, надо это понимать.

– Раньше тебя это никогда не останавливало.

– То было раньше.

– А теперь, что произошло?

– Я решил стать хорошим человеком.

– Ты?

– Разве я совсем безнадёжен?

– Для меня ты был и так хорошим.

– Ладно, дорогая, давай не будем расстраиваться и трепать друг другу нервы. Ты найдёшь ещё себе хорошего человека.

"Ну и свинья же этот Авдей, а я ещё хорошо думал о нём", – подумал после звонка незнакомки Секретов.

В дверь постучали.

– Проходите, – в голосе Секретова уже начали прорезаться властные нотки.

– Можно.

В кабинет прошёл Драчёв и сел на стул сбоку от Секретова. Он достал из папки листы с каким-то текстами и протянул мэру. Секретов положил бумаги перед собой.

– Что тут? – спросил он.

– Проекты, которые могут быть полезны обществу.

– Своими словами расскажи, а то у меня нет времени всё это читать.

– Можно в городе построить баню. Старая баня не работает уже три года.

– Интересно.

– Есть проект бассейна.

– Ещё что?

– Парк. У нас нет городского парка. Можно намутить парк с атракционами.

– Это мне нравится.

– Ещё есть проект дома досуга для детей и взрослых.

– Это что такое?

– Это что-то типа кружков, какие были в советское время.

– Это самое оно. Запускаем этот проект и проект парка.

– Деньги есть только на что-нибудь одно.

– Тогда дом досуга.

Заседание суда состоялось быстро, спустя неделю после задержания Авдея, пребывающего в теле Секретова. Был погожий солнечный денёк. В зале суда было немного народу. У Авдея был бесплатный государственный адвокат Евстигней Крючков, советовавший своему подопечному ничего не отрицать и во всём соглашаться со следователем. Авдей теребил адвоката, просил, чтобы тот добился штрафа или на худой конец наказания в виде исправительных работа в течение месяца-двух. Крючков был молодым, вечно улыбающимся и приветливым с большой головой и серыми умными, как казалось Авдею глазами. Евстигней заверял Авдея, что сделает всё возможное и невозможное, чтобы вытащить его. Авдей сидел в наручниках в специальном закутке. Прокурор Беленьков описывал Авдея, как опасного для общества социопата и уголовника:

– Посмотрите на этого человека. Сегодня он украл велосипед, а завтра что он украдёт? Пойдёт грабить банк? И не посчитается с жертвами. Вы скажите, что он не сможет убить? А я скажу, что сможет. Вы только загляните в его бессовестные глаза. Я не вижу в них ни капли раскаяния.

Авдей чувствовал, что заседание подходит к концу и наклонился к своему адвокату, сидевшему впереди него:

– Спросите же у потерпевшего, есть ли у него претензии ко мне, и напомните, что я готов выплатить моральный ущерб.

Евстигней неохотно попросил слова и высказал всё, о чём его попросил Авдей. Судья повторил сказанное потерпевшему. Гражданин сидел в первом ряду в зале. Он встал и сказал:

– Да, шут с ним. Он же старый совсем. Пусть гуляет на свободе. У меня нет к нему претензий.

Через десять минут судья объявила приговор:

– Гражданину Секретову суд назначает наказание в виде отбывание срока в течении одного года в колонии общего режима.

Авдей вскочил с места.

– Вы офонарели совсем! Уроды! Палачи! Изверги! И это за велосипед! У потерпевшего нет ко мне претензий! Вы слышали?!

Крючков попытался его успокоить.

– Господин Секретов, успокойтесь. Это всего лишь год, а не десятка. Время пролетит незаметно. Будете в колонии книжки читать и играть в шахматы.

Авдей плюнул в лицо адвокату.

– Ты – мразь! Ты не защищал меня. Ты идиот! Почему ты работаешь государственным адвокатом?! Потому что ни хрена не знаешь и не умеешь!