«Справимся сами», — окончательно решила она, доставая телефон и набирая номер Кости[4].

— Костик, привет! Это я…

Какое-то время она терпеливо слушала собеседника, а потом, пояснила:

— Слумский объявился. Он требует, чтобы мы с Элей вернулись к нему.

Голос Ксении завибрировал от подступающих к горлу слёз, руки задрожали, колени странно подогнулись, и, споткнувшись буквально на ровном месте, она остановилась. Дышала часто, надрывно, стараясь сдержать бушующие в душе эмоции, не дать им прорваться наружу. Очень не хотелось показывать брату, что она находится на грани истерики.

— Хорошо. Я сейчас Элю из школы заберу, у неё через час занятия заканчиваются, и к вам приеду. Не волнуйся! Я в порядке.

***

«Что это было? — Мечников с удивлением смотрел вслед уходящей Ксении. — Какая муха её укусила? А впрочем, чего ещё можно ожидать от преданных шавок[5] Махрова».

Развить мысль дальше, адвокату не дали. Рядом возникла блондинка, ранее пытавшаяся его соблазнить.

— Александр Михайлович… — Она осторожно дотронулась до его локтя. — Простите великодушно. Сама не понимаю, что на меня нашло, — пробормотала, одновременно пытаясь заглянуть ему в глаза. — Обещаю: больше такое не повторится. Помогите, пожалуйста. — Она судорожно выдохнула. — Если откажетесь от этого дела, меня выкинут на улицу.

Мечников недовольно поморщился, с трудом сосредотачиваясь на говорившей. Мысли так и норовили вернуться к нервному состоянию ушедшей из кафе Ксении. Он понимал, что у неё что-то случилось, вот только поделиться своими проблемами она с ним не захотела.

«И какая мне разница?! — удивился Александр Михайлович внезапно возникшей по этому поводу тревоге. — Она не клиентка, да и заступников у неё хоть отбавляй, всегда найдутся желающие».

Мечников взглянул на блондинку, вновь включаясь в работу. Да, она права: никто в городе не сможет провести бракоразводный процесс так, как он. До сих пор ни одного проигрыша. Более того, ему всегда удавалось найти компромисс при дележе нажитого между супругами, чтобы обе стороны оставались довольны. Но таких «прилипал», как стоявшая рядом с ним потенциальная клиентка, он на дух не переносил. Охотницы за состоянием, не успевшие поставить точку в одних отношениях и торопящиеся найти себе другую жертву, чтобы вновь устроиться в жизни с не меньшим комфортом, вылетали из офиса, как пробка из бутылки с игристым в праздничный день. После общения с такими особами у него на душе оставался приторный привкус, будто он весь день ел сахарную пудру.

— Ольга Геннадьевна! — Мечников смело взглянул ей в глаза. — Не старайтесь меня разжалобить. Хочу быть честным: я не возьмусь за ваше дело. Ищите себе другого адвоката.

— Я заплачу… Хорошо заплачу. — Её губы затряслись, да и она сама враз постарела, прибавив с десяток лет: на лбу и вокруг глаз проступили возрастные морщины. — Александр Михайлович, пожалуйста…

— Ольга Геннадьевна, не тратьте зря время. У меня есть принципы, и я от них никогда не отступаю.

— А вы подлец, господин Мечников!

Александр Михайлович удивлённо вскинул брови. Ему не единожды приходилось выслушивать оскорбления от разобиженных отказом дам, но всё равно после каждого раза становилось жутко неприятно.

Между тем, разозлившаяся дамочка продолжила изливать на него свою желчь.

— Правильно о вас говорят в обществе: самодур и женоненавистник! Недаром нормальные женщины бегут от вас, словно от огня. Ни одна уважающая себя особа рядом с таким не останется! Вот, на собственном опыте убедилась — не врут! Сначала соблазняете, увлекаете, а потом вот так… от ворот поворот. Да я своему Гаврилюку скажу, что вы приставали ко мне, и он вас в клочья разорвёт.