— И всё же… — Мечников внутренне напрягся и перевёл взгляд на всё ещё возящуюся с сумкой Слумскую. — Ксения, милая, наверное, пришло время открыть для всех карты обо мне. — И, не дожидаясь ответа, взглянул на всё ещё ухмыляющегося наглеца. Адвокатская чуйка безостановочно твердила, что этот человек появился не с добрыми помыслами.

— Мы с Ксюшей друзья, — подавшись вперёд, в сторону незнакомца, уверенно проговорил он. — Если у вас есть к ней вопросы, то мне хотелось бы об этом знать. Её проблемы — мои дела.

— Мужик, шёл бы ты отсюда, пока цел! — не удержалась гора мускулатуры. — Я сказал: у нас дела практически семейные.

— Послушай меня, «почти член семьи»… — В голосе Мечникова послышались металлические нотки. Они были настолько безапелляционными, что незваный гость мгновенно подобрался. — Ксения Юрьевна — моя женщина и без пяти минут невеста.

Ксюша внезапно сжалась и испуганно уставилась на говорившего.

— Ещё раз повторяю: если у твоего хозяина, — проговорил Александр Михайлович, отбросив церемонное общение и внаглую перейдя на «ты», — есть претензии к Ксении, можешь смело высказать их мне, а я решу, что с этим делать!

То ли уверенное поведение Мечникова, то ли его слова возымели действие, но наглец с нападками поутих.

— Претензий как таковых нет. Господин Слумский пригласил бывшую жену… — Амбал взглянул на понуро склонившуюся Ксению. — В гости. Есть некоторые семейные вопросы. Их нужно обсудить…

Мечников прищурился.

— Семейные вопросы? Значит, так! Никаких нерешённых семейных вопросов между ними быть не может. Я — Мечников Александр Михайлович, адвокат, занимающийся бракоразводным процессом Ксении, и как никто знаю в этом деле все подводные камни. При разводе супруги расставили точки над «i», разве не так? Более того, как я сказал, Ксения Юрьевна — моя невеста. Понимаете, о чём я?

Громила, хмуро слушающий Мечникова, кивнул.

— Так что мне передать господину Слумскому? — поинтересовался он, взглянув на Ксюшу.

— А вот всё, что услышали, и передайте, — опередил Ксению Мечников, не дав ему ответить. — Если у Игоря Слумского ещё останутся вопросы, пусть свяжется со мной, а не с бывшей женой.

Но бритоголовый снова уставился на Ксюшу.

— И всё же, Ксения Юрьевна, надеюсь, что у вас, как всегда, хватит благоразумия. Подумайте над моими словами. — Он резко поднялся, с неприятным скрипом двигая стул по мраморной плитке. — Кому, как не вам, знать, что с бывшим супругом эти отговорки не прокатят. Он своего добьётся.

Ксения подняла глаза. На её щеках горел лихорадочный румянец, взгляд был растерянный, нижняя губа дрогнула то ли от переполняющих эмоций, то ли от желания что-то сказать. Но, просканировав стоявшего напротив гонца, она отвернулась, так и не произнеся ни слова.

— Ксения Юрьевна! — повторил тот другим тоном, оценив её колебания. — Пожалуйста, Ксения Юрьевна! Будьте благоразумны. На принятие решения у вас есть три дня… Не усугубляйте ситуацию. Может, не стоит «будить лихо»?

— До свидания, — оборвал его Александр Михайлович, — а лучше — прощайте!

— Ксения…

— У вас проблемы со слухом?! — жёстко, стиснув зубы так, что на скулах заиграли желваки, прорычал Мечников. Это прозвучало злобно и с такой ненавистью, что Ксения вздрогнула и с испугом уставилась на него.

— До свидания, — произнёс амбал и, резко развернувшись, направился к выходу из торгового центра.

Спустя некоторое время Александр Михайлович, наблюдавший за передвижением странного посланца по торговому залу, повернулся к Ксении.

— И что это было? Во что вы умудрились вляпаться, госпожа Слумская? Рассказывайте.